На похороны.
Вот так я убил старика Дементьева.
20. Как Катенька стала моей любовницей
В тот же самый день я встретил Катеньку.
— Ну что, — спросила она, — удалась шуточка? Вашему приятелю было смешно?
А тут, словно по заказу, старика Дементьева из подъезда выносят. В красном гробу, при орденах…
— Ещё как удалась, — отвечаю. — Он прямо помер от смеха.
Катенька широко зевнула.
— Не выспалась, — пожаловалась она. — Так спать хочется.
— А пойдемте ко мне, — предложил я. — Поспите. Я ещё постель не убрал.
— Я не шлюха! — гордо заявила Катенька.
— Я понимаю, — сказал я.
Короче, мы пришли ко мне и легли на кровать.
— Перестань, — сказала Катенька. — Неужели нельзя просто полежать?
— Просто лежать мы будем на кладбище, — заметил я. — Лет через пятьдесят.
Вот так Катенька стала моей любовницей.
21. Как Порфирий Дормидонтович придумал название для моего рассказа
На следующий день я зашёл в гости к вернувшемуся из Африки Порфирию Дормидонтовичу. Мы выпили водки и сели играть карты.
За картами я рассказал Шишигину, как убил старика Дементьева.
— Отличный сюжетик, — одобрил великий писатель. — Герой убивает старика. Потом раскаивается в содеянном. Приезжает дочка старика. Она, конечно, уродка. Чтобы загладить свою вину, герой решает на ней жениться. Принести себя, так сказать, в жертву. Как князь Нехлюдов. Хорошо, Валерий Михалыч, очень хорошо… Пишите.
Потом я рассказал, как Катенька стала моей любовницей.
— …утром проснулся в трусах, а её уже нет. Исчезла как сон, как утренний туман..
— В своих трусах проснулись? — деловито осведомился Порфирий Дормидонтович.
— Да, в своих, — кивнул я.
Великий писатель помолчал, как всегда у него бывало перед рождением мудрой мысли. Я на всякий случай достал тетрадь.
— Женщина, — сказал наконец Шишигин, значительно подняв указательный палец, — это такая скотина.
Я, разумеется, записал очередное высказывание великого писателя, но всё же позволил себе поспорить.
— Не каждая женщина — скотина, Порфирий Дормидонтович, далеко не каждая. Вот когда мы с Катенькой лежали совершенно обнажённые, а сквозь тонкие занавески светила луна и какие–то таинственные шорохи доносились издалека…
— Тараканы, наверное, на кухне шуровали, — предположил Шишигин.
— …она сказала, глядя на меня своими огромными глазищами: «Я бы хотела сейчас оказаться где–нибудь на Ямайке. Сидеть там в шезлонге под пальмами. Смотреть, как волны с шелестом накатывают на залитый солнцем пляж. А чёрный слуга, бой, говорил бы мне: «Апельсиновый сок, мэ–э–м?»…
— Губа не дура, — вставил Порфирий Дормидонтович.
— Я напишу об этой волшебной ночи. Обязательно напишу. У меня уже и название есть. Даже два. Только не знаю пока, на котором остановиться. Может, вы что–нибудь посоветуете? Первое название — «Разбуди меня на рассвете». Второе — «Разлюби меня на рассвете». Как вы считаете, Порфирий Дормидонтович, каким лучше назвать?
— Назовите: «Разруби меня на рассвете», — посоветовал великий писатель.
22. Как Порфирий Дормидонтович канул в Вечность
Однажды, как всегда, я зашёл в гости к Порфирию Дормидонтовичу, чтобы выпить водки и поиграть в карты.
А его дома нет. Умер.
На столе лежал листок с последней великой мыслью великого писателя: «Валерий Михалыч, смерть — это сон без пробуждения».
Я выпил водки и вызвал «скорую». По иронии судьбы Шишигина привезли в ту самую больницу, где я работал кочегаром. Вскрытие, естественно, делать было некому. Все врачи, напившись водки, дрыхли по своим кабинетам. Я быстренько вскрыл Порфирия Дормидонтовича, констатировал смерть, а зашивать не стал, так как мы с Катенькой договорились сходить в кино.
”Ладно, — подумал я, — после кино зашью. Теперь Порфирию Дормидонтовичу торопиться некуда. Подождёт».
Фильм назывался «Чай в Сахаре». Сахара на экране была. Но чаем там и не пахло. Симпатичный герой (он в середине фильма умер) спрашивал у не менее симпатичной героини (она в конце фильма сошла с ума): «Знаете, чем отличается турист от путешественника?» И сам же разъяснял: «Турист — это тот, кто, не успев куда–нибудь приехать, уже думает о том, как бы поскорее вернуться домой. А путешественник может вообще домой никогда не вернуться».