– По ошибке, – не стал лукавить Курочкин. – Я как раз мусор выносил, а тут ваши на автомобиле… На господина Птахина жалко было смотреть.
– Но где-е… где-е настоя-а-ащий?… – Казалось, в горле у него застрял воздушный пузырь размером с кулак.
– Не знаю, – пожал плечами Дмитрий Олегович. – Бродит где-нибудь…
В ту же секунду дверь в комнату со скрипом отворилась.
На пороге стоял невысокий квадратный человек в синем спортивном костюме. Костюм был порядком перепачкан ржавчиной. Однако белый номер 48 на груди был виден вполне отчетливо.
– Кто из вас заказчик? – отрывисто спросил гость. Его требовательный фальцет змейкой ввинтился в уши, заставив одновременно вздрогнуть и Курочкина, и господина Птахина.
Шеф «Кинорынка» по-прежнему не мог проглотить воздушный пузырь и только выкатывал глаза, переводя взгляд с Курочкина на незнакомца в спортивном костюме. А Дмитрий Олегович спросил у гостя первое, что ему пришло в голову:
– Откуда вы взялись? – Это был важный, но отнюдь не САМЫЙ важный вопрос. Просто Курочкин отлично помнил, как он тщательно запер входную дверь на все замки, стоило Шефу и его подручным войти в квартиру. А в Человека-Проходящего-Сквозь-Стену Дмитрий Олегович не верил.
– Из окна, – отрезал незнакомец.
– Вы хотите сказать… – начал ошарашенный Курочкин. Он еще не забыл, что квартира расположена на восьмом этаже. В Человека-Муху Курочкин тоже не верил.
– Я хочу сказать то, что сказал, – строго оборвал его гость. – Повторяю еще раз: кто из вас заказчик? Вы или вы? – Стремительный палец человека в спортивном облачении указал сперва на Дмитрия Олеговича, потом на господина Птахина. – Вопрос понятен?
Шеф, наконец-то, вернул себе дар речи, но еще не набрал громкости.
– Я… – шепотом сказал он, едва шевеля губами.
– Громче! – потребовал гость. – Не бормочите! Вы или не вы?
– Он, – проговорил Курочкин и потыкал стволом в сторону господина Птахина. Кем-кем, но заказчиком убийства Дмитрию Олеговичу притворяться не хотелось. Ему хватило трех часов в образе киллера.
– Я, – уже тверже проговорил господин Птахин. Красные пятна с его лица постепенно исчезали. Выражение отчаяния стало уступать место робкой надежде. Он даже вспомнил опять о секундной стрелке хронометра.
– Тогда имейте в виду, – холодно сказал незнакомец Шефу. – Стоимость заказа возрастает вдвое. На сто процентов.
– На СКОЛЬКО? – Разговор о деньгах окончательно вернул господина Птахина к жизни.
– На сто, – безапелляционно повторил гость. – Это минимум. Другой бы на моем месте вас просто убил. Другой, но не я. Только дураки убивают бесплатно. Вы согласны? Да или нет?
Господин Птахин, Шеф Ассоциации «Кинорынок России», уставился на циферблат своих часов. Как видно, времени оставалось всего ничего. Но и сумма, должно быть, была не маленькая.
– Почему так много? – не выдержал он.
– Терпеть не могу жмотов, – сообщил в ответ гость. Курочкин уже не сомневался, что перед ним – тот самый киллер Сорок Восьмой. Собственно, это на нем и было написано.
– Я не жмот, я деловой человек, – Шеф не отводил уже взгляда от хронометра на руке. Торгуясь, он загонял себя в цейтнот. Это походило на живую иллюстрацию к уже знакомой мудрости «Время – деньги».
– Объясняю, деловой человек. – Террорист Сорок Восьмой слегка повысил голос. На Курочкина он уже перестал обращать внимание и разговаривал только с заказчиком. – Вы нарушили условия договора. Не встретили меня в условленном месте – это во-первых. Мне пришлось самому вас искать, отчего вся моя подготовка оказалась сорвана – это во-вторых. Я не получил обед и женщину – это в-третьих и в-четвертых. В-пятых, я заказывал энергичного рыжего кота, чтобы пугал соловьев. Где он? Я видел в коридоре только рыжего неврастеника, забившегося в угол…
Курочкину стало неловко. На нем была часть вины по превращению кота в неврастеника. Вторая часть вины была на изготовителях шипучего слабительного «Цоппи». Вместо средства от запора они выпустили средство против котов.
– …В-шестых, икебана, – Сорок Восьмой сердито воздел палец. – Я дал четкую инструкцию, как расставлять букеты. Вместе они образовали бы сочетание «усталый путник глядит на вершину горы». А вы что сделали? Смешали линии земли и неба, перепутали последовательность. И знаете что получилось? «Привет участникам соревнования»! Кто смог бы созерцать эту дрянь?…
Курочкин потупился. Он и не подозревал, что расстановка чахлых букетиков обозначает что-то конкретное. Цветы – они и есть цветы, тем более подсохшие. Для Дмитрия Олеговича, как фармацевта, имели смысл только лекарственные растения. Вот их язык он понимал и без переводчика с икебанского языка.
– …В-седьмых, клетку с соловьями вы не оборудовали необходимым насестом… – Все свои претензии Сорок Восьмой мог перечислить на память.
Господин Птахин сдался.
– Понял, согласен, вы меня убедили, – поспешно вклинился он в перечень ошибок и просчетов. – Двойной тариф, ладно, пусть будет так… – Стрелка часов буквально гипнотизировала его.
– Двойной тариф плюс двести баксов, – уточнил киллер. – Двести баксов за испорченный костюм. Пока лез к вам по пожарной лестнице, весь перемазался в ржавчине. Кто же так лестницы красит? Скаредный господин Птахин скрипнул зубами:
– О'кей. По рукам. – Видно было, что с гораздо большей охотой он бы ударил не по рукам, а кое-кому по физиономии. Но время, время!
– Отлично, – с удовлетворением произнес Сорок Восьмой. – Давно бы так. Теперь давайте винтовку, – обратился он уже к Курочкину.
Дмитрий Олегович перевел взгляд на настенные часы. До времени «Ч» оставалось жалкие две минуточки.
– Не отдам, – решительно сказал Курочкин и наставил ствол на киллера.
– Ваш человек спятил? – удивился Сорок Восьмой.
– Это не мой человек! – плачущим голосом воскликнул господин Птахин. Торгуясь, он как-то упустил из виду факт существования Курочкина. Чужого человека с чужим ружьем.
– Если не ваш, то что он здесь делает? – резонно спросил киллер.
– Не знаю! – простонал господин Птахин. – То есть знаю. Это какой-то фармацевт. Мои дураки приняли его за вас. Они думали, что вы – это он.
– Что за чушь, – нахмурился Сорок Восьмой и сделал шаг к Дмитрию Олеговичу. – Я – это всегда я. Ну-ка, дайте сюда винтовку.