Время остановилось. Мир остановился. Потом по радио зазвучала какая-то очень красивая грустная песня.
— Я пойду… — сказала я, резко отрываясь от его щеки.
— А у тебя тогда были совсем короткие волосы… — как-то грустно произнёс он.
Я вышла из машины, прошла несколько метров. Он посигналил мне. Я обернулась. Его, как и многих, почему-то сильно раздражало, что я никогда не оборачиваюсь, уходя. Рэй махал мне рукой. Я снова не знала, когда теперь увижу его и увижу ли его вообще когда-нибудь. Живым.
Глава 17 Экзамен Жизни
Сначала мне позвонили из Самого Главного Общества Заклинателей и попросили срочно найти где-нибудь портреты самых известных заклинателей прошлого века, чтобы потом повесить их на одной из стен в центральном офисе. Мне стало как-то не по себе, потому что я вдруг вспомнила, что часть из этих заклинателей в своё время… повесились. Но я постаралась больше не думать об этом.
Но не прошло и дня, как мне позвонили из небольшого Сообщества Заклинателей и попросили так же срочно прислать какие-нибудь заклинания в сборник, посвящённый одному из тех известных заклинателей прошлого века, который в тридцать лет как раз повесился. От этого звонка меня уже передёрнуло, и я не могла теперь не думать об этом, потому что одновременно мне надо было доделать рукописи оставшихся неизданными четырёх моих собственных книг. Одна из них полностью посвящена теме «заклинатель и самоубийство» и перекликалась с ещё одной известной заклинательницей прошлого века, которая закончила свою жизнь так же, как и тот заклинатель, но только в другом возрасте.
«Смерть — где-то рядом, — подумала я. — Слишком близко…»
За один день я нашла, распечатала и оформила в серебряные рамы все их портреты, а вечером перечитала собрание сочинений того тридцатилетнего заклинателя и вошла в Поток.
Всё слилось: их чувство одиночества и безысходности и моё одиночество и абсолютная беспросветность. Я чувствовала всё, что чувствовали Они когда-то. Я писала заклинания несколько дней, тщетно пытаясь выйти из Потока. Я стояла на краю огромной Пустоты. Мне очень хотелось жить, но никто не мог даже представить себе, чего мне стоили эти последние две трети жизни с того дня, когда я впервые умерла, и единственный человек, виртуальное присутствие которого являлось стимулом продолжать жить дальше, исчез…
Я вдруг подумала, что живу в огромном городе, где очень много людей. Люди окружают меня повсюду: в метро, на улицах, в магазинах, в кафе, на работе — этот перечень можно продолжать до бесконечности. Они всегда куда-то спешат, как, впрочем, и я. И часто опаздывают. Потому что иногда надо остановиться и кому-то помочь. Помочь почувствовать себя не одиноким в огромной толпе людей большого города, ведь для этого зачастую бывает достаточно всего лишь нескольких добрых слов.
Жизнь может отнять у человека всё и поставить его на край бездонной пропасти, но если рядом будет хоть кто-то, кто поддержит его в этот момент простым человеческим общением, человек может выжить.
Пожалуйста, не опаздывайте…
Когда-то много лет назад я открывала свою личную почту где-то раз в месяц, потому что со всеми общалась через «рабочий ящик». И вот наступил тот самый «раз в месяц», когда я зашла на свой собственный мэйл и увидела письмо трёхнедельной давности.
Письмо от незнакомого мне лица. Я открыла его и принялась читать. По мере того, как я читала, сердце опускалось куда-то ближе к пяткам, а чувство вины поступало к горлу и глазам.
Это была предсмертная записка человека, которого я не знала, как впрочем, и он — меня, но которую он адресовал именно мне, потому что, видимо, больше было некому. Он писал её абсолютно спокойно, как человек, который уже всё для себя решил. Никакого надрыва, бурных эмоций и обвинений в чью-либо сторону, как и рассказа о том, почему, собственно, он решил уйти. Он написал, что читал мои заклинания, случайно наткнувшись на них, блуждая в Интернете, и что я, написав их, не могла не пройти через огонь, воду и медные трубы, поэтому я пойму и не стану осуждать его. Он не просил меня о помощи. Он просто попрощался с этим миром через письмо, адресованное мне.