Только Вероника сидела без игрушки. Она встала, прошла через палату, выудила из-под крайней кровати куклу, подняла и надела на нее парик. Затем вернулась на прежнее место.
– Так намного лучше, – сказала светловолосая девочка. – Собрание объявляю открытым!
Она достала спрятанную под подушкой бумажную корону, развернула и надела ее на голову. Остальные четыре девочки соскочили с кроватей и уселись на полу, глядя на блондинку как на предводительницу. Вероника, подумав, присоединилась к ним.
– Первое, – сказала больничная принцесса. – Никто не должен терять игрушки. Это опасно.
– Почему? – спросила девочка с енотом.
– Они нас защищают. Как талисманы.
– Не защищают, – возразила владелица крокодила. – Тигрицы меня знаешь как!..
– Тигрицы – это другое, – объяснила ее соседка. – Они помогают Серым, но они люди.
– Да, – подтвердила принцесса. – Талисманы против них не действуют, но зато Тигриц можно поцарапать или укусить. Второе. Куклы защищают лучше всего. Их мы используем, чтобы построить крепость.
Все посмотрели на Веронику.
– Ты тут все равно ненадолго, – сказала девочка с енотом.
– Давай, – поторопила принцесса. – Нам нужна крепость. Ты слышишь? Они здесь.
За дверью палаты раздался странный звук – словно чьи-то не то руки, не то лапы тяжело опускались на кафельный пол. Этот звук показался Веронике смутно знакомым.
Точно, школьный подвал. Хлоп… хлоп…
Принцесса спрыгнула с кровати, поправила бумажную корону и потянула Веронику за рукав:
– Пойдем.
Вероника послушно встала. Кто-то отодвинул засов. Дверь отворилась и выпустила их в ярко освещенный коридор.
– Тихо, – принцесса прижала палец к губам. – Остерегайся Тигриц. Они здесь повсюду.
Вероника не понимала, что это за Тигрицы и куда деваться в случае их появления, но кивнула. В конце концов, это психиатрическая больница. Мало ли что могло почудиться этим малышкам, да и ей самой. Разве еще пару минут назад здание не было заброшенным?
Они прошли в конец коридора и свернули направо, в открытую комнату. Это была игровая: светлый ковер, книжный стеллаж, несколько разноцветных столов с альбомными листами и карандашами, разбросанными по пластиковым поверхностям. Только вот сидеть за этими столиками можно было разве что на коленях – все стульчики сложили в одну груду посреди комнаты, а поверх них рассадили кукол.
– Их пугают ненастоящие лица, – сказала принцесса.
Она забрала у Вероники куклу и посадила на единственное свободное место.
– Кого пугают? Тигриц?
– Нет. Серых.
Кукла Вероники накренилась. Девочка поправила ее.
– Они тут вместо нас. Не позволяй им себя касаться. Если тронут – то всё.
Свет начал медленно гаснуть. Черты лица девочки расплылись, у Вероники снова закружилась голова. Она прикрыла глаза, пытаясь справиться с дурнотой. Когда она открыла их снова, вокруг была кромешная тьма.
Вероника не поняла, что произошло. Она уснула в палате? Тогда почему стоит на ногах?
Дрожащей рукой она достала из кармана телефон. Слабый свет фонарика рассеял темноту, и Вероника шарахнулась в сторону от неожиданности: она стояла вплотную к куклам, рассаженным на горе из пластиковых стульев.
Не давая себе времени задуматься, Вероника осветила помещение. Она не в палате. Это была та же игровая комната, только на ней лежал отпечаток времени. Пластиковые столы перевернуты или поломаны, ковер исчез. На полу валялся мусор. Пустой стеллаж был разгромлен. Возле него на стене – какая-то надпись.
Вероника подошла поближе.
Из коридора донеслись шаги. Звук легко просочился в приоткрытую дверь.
Палата была закрыта на засов. Как ей удалось выйти? Нет, сейчас это не имело значения. Кто в коридоре? Неужели вернулся Юра? Встречаться с ним не хотелось, ведь он наверняка захочет снова ее запереть.
«Нет, не он», – поняла Вероника, на цыпочках подходя к выходу и прижимаясь к стене так, чтобы ее не было видно, если кто-нибудь решит заглянуть в помещение из коридора. Цокали чьи-то каблучки. Может, сюда пришла Катька?
Цокот прекратился, сменившись хлопками по полу. Скрипнула дверь. В комнату упала тусклая полоска света. В нем Вероника увидела отвратительную конечность, всю в бурых пятнах и синих прожилках. Сперва даже не было понятно, рука это или нога. Потом Вероника разглядела четырехпалую кисть на конце неимоверно длинного и тонкого предплечья. Рука развернулась и уперлась в пол. Локоть при этом превратился в острый угол, словно существо передвигалось ползком.