— Возможно, ты прав. — Элла на всякий случай решила не спорить.
— Интересно, а ты откуда знаешь? — спохватился вдруг отец, словно до него только сейчас дошло, о чем идет речь. — Никогда не поверю, что вы с ним разговаривали о футболе! Ты ведь терпеть его не можешь.
— Нет. Я… как-то раз была у него дома. И увидела кассеты. Вот и все.
Ее мать, смущенно покашляв, опять попыталась сесть прямо.
— Если мы чем-нибудь можем тебе помочь, дорогая, только скажи. Ну, может, сварить тебе суп? Или сделать сэндвич?
— Нет, спасибо. Ничего не надо. — Элла улыбнулась матери. Было заметно, что та еще не пришла в себя после пережитого волнения. Да и что же тут удивительного, подумала Элла. Остается только гадать, что было бы с ней, если бы в заложниках оказались мать с отцом! Уж она бы после всех этих событий точно напилась бы в стельку и давно храпела бы на полу! Ведь такое происходит не каждый день и не с каждым. — «Скорая» уже приезжала. Сказали, что со мной все в порядке. А сейчас мне вообще все это кажется страшным сном. С самого начала и до конца, — добавила она, вспомнив о той ночи, которую провела с Джасом.
— А что тебе понадобилось у него дома? — подозрительно прищурился отец. Все это давным-давно знакомо Элле — отец терпеть не мог оставаться в неведении. Почувствовав, что от него что-то скрывают, он превращался в сущего дьявола, перед которым Майкл Мэнсфилд[13] — просто ребенок. Отца можно было назвать дотошным человеком, потому что он всегда стремился докопаться до сути дела. А сейчас у него появилось такое чувство, будто он разобрал двигатель автомобиля, перебрал его, потом вновь собрал и вдруг обнаружил, что в руке у него два лишних болта.
— Тихо, тихо, Дональд… — Матери наконец удалось высвободиться из цепких объятий дивана. Поднявшись на ноги, она кинула на мужа предостерегающий взгляд. Потом повернулась к Элле: — Пойду все-таки приготовлю тебе что-нибудь. Поешь, когда захочешь. Может, составишь мне компанию, дорогая? А заодно покажешь, где у тебя что лежит.
— Хорошо. — Элла поднялась.
— Что? Что такое? Почему я должен молчать? — кипятился отец. — Так, значит, ты была у него дома, Элла? И что же тебе там понадобилось, интересно знать?
— О Боже, неужели так трудно догадаться? — ворчливо бросила мать. И отец, слегка опешив, мигом захлопнул рот.
— Что… что ты имеешь в виду? — растерянно заморгал он, переводя взгляд с жены на дочь. — Элла… ты и этот индиец? Вы что, встречаетесь?!
— Молодые люди уже больше не «встречаются» в наше время, — будничным тоном пояснила мать. — Они следуют своим увлечениям, а потом уже смотрят, что из этого получится.
По лицу отца было видно, что такие вещи находятся за гранью его понимания.
— Что за… На что ты намекаешь? Что еще за увлечения?! Ты и этот индиец?..
— О, папа, оставь это! — устало бросила Элла. — Уверяю, тебе незачем волноваться.
— С индийцем?! — Отец все еще хлопал глазами, словно никак не мог поверить собственным ушам.
— Да, папа, с индийцем. Правда, у него британское подданство.
— Ну да… конечно… Впрочем, ты понимаешь, что я имею в виду. — Веко у него задергалось. Такие вещи были вне сферы его понимания.
Элла услышала, как мать на кухне демонстративно гремит кастрюлями, и догадалась, что та дает ей предлог уйти, избежав разговора с отцом. Наверное, действительно было бы лучше сначала обсудить все с матерью, но Элла вдруг заупрямилась. Нет уж, она предпочитает сразу расставить все точки над «i».
— Но… не хочешь же ты сказать, что он — твой приятель? — пробурчал отец. — Согласись, это как-то странно…
— Странно другое — еще несколько минут назад ты называл его замечательным парнем. Кстати, у него есть имя, помнишь? А теперь он вдруг для тебя просто «индиец».
— Ну-у… Я ничего не хочу сказать… Он действительно хороший парень, выполняет свой долг перед обществом и все такое, но…
— Но — что? — прищурившись, спросила Элла.
— Но… — Казалось, отец вдруг задумался. — Ты не понимаешь, Элла, — это же совсем другая культура! Ты превратишься в отщепенку! А его семья? Ты думаешь, им это понравится? Уверен, что нет.
— Не думаю, что такой вопрос вообще может возникнуть, — прошептала она.
— Хорошенькое дельце, — горестно покачал головой отец, словно разговаривая сам с собой. — Могу себе представить, как бы я выглядел на твоей свадьбе — в чалме и с кальяном! Ха! А мои внуки?! Разве они будут похожи на меня? Они же будут коричневыми! Боже правый, никогда не слышал, чтобы в роду Нортонов были чернокожие! А мои внучки?.. Их станут одевать в сари! А моя единственная дочь будет ходить босиком и с кольцом в носу! В моем доме — в моем доме! — будет пахнуть благовониями, а мне придется полюбить карри! — При одной мысли об этом его даже перекосило от ужаса. Взгляд у него стал затравленный. — Ненавижу карри! У меня от него несварение желудка.
13
Майкл Мэнсфилд, по прозвищу Денежный Мешок, — один из известнейших адвокатов по криминальным делам. В настоящее время входит в тройку самых высокооплачиваемых юристов Великобритании.