— Ну, вот и все! — Сестра швырнула пинцет в лоток и поправила последний пластырь. — И вот вам совет, мои дорогие: в следующий раз пусть такие вещи делает специалист. Разнести в клочья кабинку для душа — это ж надо такое придумать! — Она разразилась кудахтающим смехом. — Такого у меня еще не случалось! Ну, а теперь марш домой!
Фэйт ничего не ответила. Тут сестру позвали, и она убежала, оставив их одеваться. Элла, шипя от боли, с трудом застегнула манжеты на блузке.
— Фэйт, как, по-твоему, у меня сейчас такой же глупый вид, что и у тебя?
Та окинула взглядом ее обклеенное пластырем лицо:
— Угу.
— Мда… Стало быть, денек-другой придется посидеть дома.
— Послушай, Элла, а как быть с тем парнем? Ну… из полиции?
— Ох! — Это ж надо — столько неприятностей подряд! Сначала появление полиции у них в доме, потом это дурацкое происшествие с кабинкой… Все это разом свалилось на нее, и сейчас Элла чувствовала себя, словно боксер после нокаута. Ощущение было странным и довольно-таки неприятным.
— Ты хочешь сказать, я что-то сказала не так, когда они были у нас?
— Нет-нет…
Элла постаралась состроить смешную гримаску. Фэйт одернула рукава пуловера и встала.
— Забавно, — пробормотала она. — Знаешь, я здорово перепугалась, когда они пришли. Но теперь, когда ты все объяснила, у меня словно гора с плеч свалилась. Хочешь, пускай ставят свою дурацкую камеру у меня.
— Не говори глупостей. — Элла взяла ее за руку и вдруг почувствовала, как Фэйт разом сжалась. Элла выпустила ее руку. Раздвинув шторки, они вышли из перевязочной и направились в приемную, где их поджидала Миранда.
Увидев их, она с облегчением вздохнула:
— А, вот и вы наконец! А я уж было решила, что вас оставят тут до утра. Ну и местечко, скажу я вам… — Они подошли поближе, и Миранда, осекшись на полуслове, принялась разглядывать их залепленные пластырем лица. — Господи помилуй, Фэйт! Знаешь, на кого ты похожа? Вылитый Гитлер!
— Зато ты — в точности Барбара Картленд, — не осталась в долгу Фэйт. — Я-то завтра избавлюсь от этих усов, а вот…
— Ну, насчет этого я бы на твоем месте не обольщалась, — отрезала Миранда. — Лучше возьми увеличительное стекло и полюбуйся, на кого ты похожа!
Элла так и не нашлась, что сказать. Пока она тщетно подыскивала слова, чтобы разрядить обстановку, Миранда вытащила из кармана ключи от машины и выразительно побренчала ими.
— Ну что — домой?
— Хорошая идея, — хмыкнула Фэйт.
— Пошли! — Элла старалась не отставать, когда Миранда с Фэйт наперегонки бросились к выходу.
Глава 6
От Мэтта по-прежнему не было ни слуху ни духу. Элла пыталась понять, что произошло, и раз за разом прокручивала в голове все, что он тогда говорил. Кажется, он упоминал, что его жена уехала куда-то на выходные, а не на один только вечер. Значит, ее не будет до понедельника. Тогда почему он не звонит? Ее номер телефона записан в классном журнале, и Элла знала, что Мэтт обычно берет его с собой, — она сама не раз видела, как он засовывает его в свой кейс.
Возможно, ему не хочется, чтобы кто-то узнал, откуда звонят. Это она могла понять. Ну, позвонил бы из телефона-автомата или из какого-нибудь паба.
Только в одном Элла была абсолютно уверена — она вовсе не мечтает сделаться его постоянной пассией. Будь она моложе, тогда пожалуй. Только очень юная, неискушенная и доверчивая девушка может согласиться на роль любовницы при живой жене. Когда-то и Элла была такой. Но снова сделать подобную глупость? Нет, никогда! Конечно, их тянуло друг к другу, но это влечение было чисто физическим. А вот что будет дальше, смогут ли эти отношения перерасти в нечто более серьезное — настолько серьезное, чтобы Мэтт захотел оставить жену и связать свою жизнь с ней, об этом она пока не размышляла. До сих пор у них не было возможности спокойно обсудить то, что между ними произошло. И случится это не раньше, чем Мэтт позвонит. Но он не звонит. И Элла не раз уже ловила себя на том, что волнуется, как девчонка.
Это совсем не похоже на нее. До сих пор в отношениях с мужчинами ей всегда удавалось сохранять трезвую голову. Ни один из них не мог бы похвастаться, что разбил ее сердце… Впрочем, и Элла тоже. Ей вспомнилось, как часто повторяла ее мать: «В один прекрасный день, девочка, ты все-таки потеряешь голову. И тогда ты поймешь, как это бывает у всех людей». Элла будто наяву услышала, как она это говорит. Ее мать прекрасно знала, что такое любовь и страсть, но абсолютно не понимала стремления к независимости.