С того дня Фэйт поняла — знания нужно держать при себе. Она не должна выделяться — иначе все повторится. Только получив аттестат и сдав последний экзамен, она возликовала, осознав, что никогда больше не вернется в школу. Теперь она уже не сомневалась, что хочет работать с животными, что только пятерки в аттестате дадут ей возможность закончить школу одной из первых в классе и добиться своей цели. Как водится, результаты экзаменов прислали в школу в запечатанном конверте. В отличие от остальных, ей и в голову не пришло распечатать конверт в коридоре. Кто-то вопил от радости, кто-то рыдал… Потом ее одноклассники дружной толпой двинулись в паб — отметить это событие, но Фэйт вовсе не собиралась присоединяться к ним. Молча выскользнув на улицу, она вернулась домой, заперлась у себя в комнате, уселась на свой любимый коврик с дельфином и только тогда осторожно распечатала конверт. Несколько минут она просто держала перед глазами листок тонкой серебряной бумаги и растерянно моргала. Потом перечитала еще раз. Итак, это свершилось: по всем трем экзаменам она получила пятерки.
Фэйт сказала родителям, что сдала хорошо, но не стала уточнять как. Они бы только расстроились или, чего доброго, почувствовали себя виноватыми, решив, что с такими оценками дочь могла бы поступить в университет. Но Фэйт и не думала об этом. Она уже давно поняла, что может быть счастлива только здесь — дома, в поле, вместе с животными. Уж они-то всегда замечали ее и на любовь отвечали любовью. Поэтому Фэйт никуда не поехала. Она водила родительский фургончик, пока ей не предложили место, о котором давно мечтала, — в хирургическом отделении клиники на Хай-стрит, совсем рядом с домом. Фэйт всю ночь волновалась, не спала и плакала в подушку, а утром получила письмо, где говорилась, что она принята. Потом снова плакала — ведь впервые кто-то остановил свой выбор на ней, Фэйт. Ее предпочли кому-то…
А потом ее выбрала Элла. Фэйт уставилась на то место стены, где чуть-чуть отклеились обои в розовый цветочек. Элла пообещала, что как-нибудь они вместе переклеят обои. Фэйт не слишком обрадовалась — обои с розовыми цветами ей нравились, и ей не хотелось ничего менять. Надо при случае сказать об этом Элле, подумала она.
Это была идея ее матери — снять комнату в доме вместе с другими девушками. Фэйт никуда не хотелось ехать, но она уже привыкла считать, что мать, как правило, права. Сейчас она твердила, что в двадцать шесть лет дочь должна проводить время со сверстниками, а не с такими стариками, как они. Фэйт действительно почти никуда не ходила. А если и выбиралась куда-то, то в основном с коллегами по работе. Но никому из них и в голову бы не пришло позвонить ей домой или тем более пригласить на свидание.
Наткнувшись на объявление Эллы, она пришла в коттедж для беседы с хозяйкой. И увидела перед собой потрясающую женщину — с длинными загорелыми ногами, умным, волевым лицом и глазами, в которых пряталась смешинка. Сначала Фэйт приняла ее за итальянку. Таких женщин — вежливых, немногословных, уверенных в себе — она еще не встречала. Фэйт догадывалась, что она явилась сюда из другого мира — мира деловых женщин. Она и выглядела, как одна из них, несмотря на то, что в тот день на ней были шорты с легкой шелковой блузкой. Фэйт с удивлением узнала, что ее будущая хозяйка учится на курсах ландшафтного дизайна. А узнав, почему та пошла учиться, была поражена. Неожиданно для себя Фэйт рассказала ей о поле, которое любила, о фургончике для овощей. Элла слушала с вежливым интересом, но с тех пор почти не вспоминала об этом. Представить себя развозящей овощи по деревне она не могла, вот основать, скажем, клинику, прославиться на всю страну и загребать кучу денег — это больше похоже на нее. Элла и сама еще не знала, чем станет заниматься. Возможно, создавать фонтаны и статуи для сада или еще что-нибудь в этом роде. А может, она будет ландшафтным дизайнером — станет разбивать сады и альпийские горки для загородных домов богачей. Примерно так она представляла себе будущее. А вот вообразить себя где-нибудь на грядках ей было попросту невозможно. Наконец, беседа подошла к концу. Фэйт вежливо поблагодарила. Конечно, глупо надеяться, что Элла остановит свой выбор на ней, решила она. И очень изумилась, когда та предложила ей остаться.