— Много, — икая, выдавила Аннабель.
— И какие же? Споешь мне?
— Нет, — отказалась девочка. — Леди не поют на публике. Так мама говорит.
Флора засмеялась:
— Уверена, некоторые леди это делают.
— Генри иногда поет, потому что он не леди.
Флора снова усмехнулась.
— Похоже, тебе надо помочь вытереть всю эту сырость с лица. — Она открыла сумочку и вытащила платок с вышитой монограммой.
— Флора, — прочитала Аннабель. — Генри во сне бормочет о какой-то Флоре, хотя и должен жениться на Хулиганке Хелен.
— Аннабель! — возмутился Генри. — Это неправда! — Он тут же задумался, каковы шансы на то, чтобы провалиться сквозь землю.
— Нет, правда! — не согласилась малышка. — Я слышала вчера, когда встала попить водички. А мама говорит, что вы с Хелен прекрасно друг другу подходите, и я не должна называть ее хулиганкой.
— Уверена, он не делает ничего подобного. — Флора выглядела так, словно мечтала перенестись из парка за тридевять земель.
Генри встал и отряхнул слаксы. Встреча выдалась неудачной, и ему хотелось поскорее сбежать. Может быть, прискачет единорог, чтобы унести его галопом в закат?
— Безумно рад новой встрече с тобой. Ну, то есть, не тому, что мы тебя чуть не сбили. Просто рад тебя видеть. Надеюсь, статья тебе понравилась.
— Ты горничная? — спросила Аннабель.
— Аннабель! — Генри сгорал от стыда, мечтая стать невидимкой, перенестись назад во времени или просто залезть в большую коробку.
— Нет, я не горничная, — ответила Флора. — Я пилот. И да, статья мне понравилась. Итан верно изложил почти все факты.
— Ты похожа на нашу горничную.
— А еще Флора поет, — выпалил Генри, гадая, какие факты переврал. К стыду своему, он чувствовал облегчение, что вину за ошибки Флора возлагала на Итана. — И прекрасно поет. А твоя мама неправа, когда говорит, что леди не поют на сцене и не ездят на велосипедах. — Да уж, не так он представлял свое признание Флоре в том, что он преклоняется перед ее голосом. О боже.
— И ты, и наша горничная цветные, — гнула свое Аннабель. — Мама говорит, что из цветных получаются самые лучшие горничные. Наша иногда поет, хотя знает только псалмы.
— Какая интересная история, — сказала Флора, которая выглядела столь же сконфуженной, как и Генри. Он понадеялся, что Аннабель больше нечем их смутить.
Ах, если бы.
— Можно я оставлю его себе? — спросила малышка, поднимая платок.
Флора улыбнулась:
— Да, бери.
— Обещаю, я поделюсь им с Генри.
— Уверена, он будет рад. — Она поправила шляпку, подтянула перчатки и с облегчением улыбнулась, хотя в ее глазах плясали непонятные искорки. — А теперь мне пора. Была рада встретиться.
Она свернула к кладбищу, и Генри крикнул ей вслед:
— Флора! Я… — Что он хотел сказать? Что тоже рад встрече? Он это уже говорил, да и прозвучит фальшиво. Он откинул волосы со лба: — У-увидимся. Надеюсь.
Она оглянулась через плечо и помахала ему рукой. Ему хотелось сказать что-то еще, добавить определенности. Или сделать комплимент, чтобы спасти остатки достоинства. Но слова не шли на ум. Хотя их с Флорой разделяло всего несколько метров, казалось, что смущение растянуло это небольшое расстояние на многие мили.
Флора отвернулась и поспешила своей дорогой.
С танцевальной площадки «Домино» ведущие к сцене белые ступени выглядели внушительно. Они казались высеченными из того же мрамора, из которого вырезали скульптуры ангелов для церквей и кладбищ, и он веками выдерживал дожди и грозы. Сверху же все воспринималось намного прозаичнее: доски, выкрашенные глянцевой белой краской, которая отражала свет свечей, такие хлипкие, что вибрировали от музыки. Флоре приходилось ступать с осторожностью, чтобы доска не провалилась. Слишком многое в жизни совсем не то, чем кажется. Чудо, что она еще чему-то доверяла.
Но, спускаясь по ступенькам, Флора верила в себя. Она чувствовала внимание зала, чувствовала, как ее поддерживает верный ритм контрабаса Грэди. Этой надежности ей хватало. Флора взялась за микрофон сначала одной рукой, потом двумя, словно лаская чье-то лицо. Только думала она в ту минуту не о Грэди.
Она взяла первую ноту, остро ощущая, что Генри впервые за много недель нет в зале и, вероятно, он не пришел из-за их встречи в парке. Ужасный конфуз, пусть он и помог разорвать сковывающие их странные чары. Его отсутствие расстроило Флору сильнее, чем она могла бы предположить, и разочарование проникло в ее голос, но она не возражала. Между разочарованием и тоской невелика разница.