— Ты хороший… — От нее повеяло опасностью, словно не я с ней играю, а наоборот. — Но то, что ты задумал, может обернуться совсем другим концом, и я не буду никого жалеть. Понимаешь, о чем я? Впрочем, неважно. Мы больше никогда не увидимся, это просто не нужно.
Мое сердце провалилось в желудок от ее слов. Я сжавшимся затылком почувствовал, что Аста видит мою сущность, а предугадать мои действия для нее так же просто, как затушить спичку. Я стою перед ней как лист бумаги под ультрафиолетовым светом, и даже невидимые чернила на этом листе ей видны. Ощущение от такого осмотра гадостное. Я сказал хрипло:
— Мы встретимся. Пока не знаю, зачем, но просто так люди в моей жизни не появляются. У тебя есть что-то, нужное мне, а у меня — нужное тебе. Либо у нас общая цель…
Меня вышибло из комнаты соблазнителя. Аста совсем изменилась, стала суровой, сожалеющей и еще более красивой. Если бы я мог, я бы обнял ее, чтобы просто ощутить ее тепло, ее энергию жизни. Но руки не слушаются, ноги оледенели.
Аста вынула из сумки сотовый телефон, открыла и сделала мое фото. Эти мгновения я стоял в оцепенении, а она фотографировала меня, как объект, случайно увиденный и который скоро исчезнет. Когда она убрала телефон в сумку, то сказала с сожалением:
— Значит, мы встретились, чтобы я сделала это фото. Извини, надо бежать.
Аста оставила меня. Я стоял с трясущимися от бессилия руками, потом спохватился, глянул на часы мобильника. На встречу с Владом опаздываю. Проклиная себя и Асту, я с безумными глазами рванулся вниз по эскалатору. По пути звонил Владу, но его телефон был вне зоны действия. До последнего мгновения я убеждал себя, что это из-за того, что он в метро. Сердце сошло с ума: то замрет на минуту, то колотится. В горле пересохло. Я выбежал из вагона на Китай-Городе, несколько раз обежал вестибюль станции, но Влада нигде нет. Из-за Асты я опоздал на сорок минут. Теребя волосы и ругая себя, я поехал к другу домой, на Беляево, непрерывно звоня по телефону. Он не отвечал. Дома его не оказалось. Я ждал его у порога до полуночи, после чего на последних поездах поехал к себе, мысленно зажимая избитое терзаниями сердце. Что-то случилось с любимым делом-вместо подъема энергии, оно взяло из меня кусок жизни. Я пытался успокоить себя, что при Игре возможны и временные поражения. Стало легче, но сил не прибавилось. Полуживой, я приехал на Пролетарскую и доплелся до квартиры.
Глава 8
Утро субботы разбудило меня дерзким солнечным лучом, который ткнул мне прямо в глаз. Я встал, поплелся делать завтрак. На часах полдесятого. Спал мало, больше ворочался и пытался не думать. Получалось плохо, а по пробуждению я затеял настоящую внутречерепную ругань с Астой. О чем ругались, сам не пойму, но было очень обидно. Самое страшное, что подкачала моя личина соблазнителя. Может, она стала работать только тогда, когда я занимаюсь наказыванием? Я сосредоточился и, несмотря на отвратительное настроение, смог войти в комнату, увешанную фотографиями бывших со мной девушек. При этом неудачи с Владом и Астой забылись, настроение пошло вверх. Несколько минут я пребывал в блаженстве воспоминаний, пока не пришло сообщение от Влада: "не звони мне, я хочу подумать сам". Мой желудок неприятно забурлил, в горле стало горько. К тому же, мой омлет пригорел, я выругался и в раздумьях сел на стул.
— Ой. — Сказал я вслух, когда телефон в руке завибрировал. К моему удивлению на экране высветился номер Ярослава. — И тебе бодрое хмутро! — Сказал я в трубку.
— Я кое о чем поразмыслил и хочу об этом с тобой поговорить. — Сказал друг. Голос его решителен, словно он замышляет какую-то сделку со мной. — Ты уже позавтракал? Если нет, то я за тобой заеду, и отправимся к "Трем Дельфинам".
Предложение Ярослава меня несколько взбодрило. Я накрыл крышкой пахнущий гарью омлет и спросил, нельзя ли в ресторан пешком, но друг как обычно был непреклонен. Пока я ждал Ярослава, то включил комп чтобы посмотреть прогноз погоды: необходимая вещь при тренировках на улице. Ожидаются локальные дожди, а так солнечно и жарко. На автомате я зашел на почту. В графе "новые письма" стоит цифра один, я кликнул туда, гадая, кто мне может написать. Когда я увидел, от кого это письмо, то долго не мог собраться с духом и открыть его, словно оттуда на меня может выпрыгнуть убийца с ревущей бензопилой. Чтобы удостовериться, что все нормально, и мир не рушится, я подошел к окну, несколько минут полюбовался на мирно качающиеся деревья и монументальный дом напротив. Ничерта не успокоившись, я разозлился на себя и свою трусость перед боссом. Пока порыв злости не прошел, я рванулся к компьютеру и на одном дыхании прочел письмо.