Самого парня не видно.
— Он меня всего лишь пригласил. — отлично выходит вежливость.
— В любом случае, приятно видеть столь заинтересованную девушку.
— Многие приходят не ради самой игры. — добавляет мистер Эйнер.
Но как же они? Наряженные в нелепые фанатские штуковины, кричащие на каждом мяче.
— Да. Помимо зрелища, здесь есть за чем понаблюдать. Простите, думаю, мне пора. Игра давно закончилась.
Мэта нет на площадке, как и большинства игроков. Не вижу и Андре, наверняка они вместе. Не очень-то хотелось, не на его территории. Напишу пару слов и…
— Раз мы все знакомы через Маттиаса, может, по-взрослому поговорим об игре, как он выйдет?
Ммм…семейный ужин. Зачем я сдалась миссис Эйнер?
— Мне правда нужно идти. Поздравьте Мэта за меня.
Бежать-бежать. Только я этого не хочу. Точнее от старших Эйнеров не прочь, но не от их сына. И все же через пятнадцать минут сажусь в машину. Как и многим, мне пришлось оставить за квартал. Только потом увидела, что на билете есть доступ к закрытой парковке, на которой я уже была.
Хорошо. Правильные мысли. Если вернусь домой пол-одиннадцатого, то получу полноценный сон, и не буду восставшим мертвецом на первой паре. Но все равно сижу в машине на платной парковке.
Каланча: Очень хочу найти, но не очень хочется искать. Ты где?
Моментально читаю сообщение, за что корю себя. Как же женское правило нескольких минут?
Я: Задание выполнено.
Еще секунда.
Я: Мне почти понравилось, не будь судья мудаком.
Каланча: Приезжай и обсудим. Если тебе понравилось задание, то у меня и дома есть баскетбольная форма. Какие ролевые игры больше нравятся?
Я: А мне почти захотелось прибавить газу.
Зачем? Мне хочется оправдываться физическим влечением. А между прочим, движение жизни, долг профессии — мыслить, но отказываюсь делать это, чтобы не признавать, что мне нравиться Маттиас Эйнер. Серьезно. Это больше, чем симпатия.
Я слишком легко попадаю в пентхаус. Мэт оставил мое имя в отметке у консьержа.
Если бы утром в субботу я не покинула дом сама, вряд ли бы разобралась с выходами. Ночью я точно не следила за тем, где двери и нужные кнопки.
— Тыковка, Ведьмочка, Беглянка. Какое прозвище тебе сегодня больше подходит?
— По мнению той девочки — второе.
Хочу проскользнуть мимо него в квартиру, но Мэт останавливает. Он притягивает меня для слишком мягкого и невинного поцелуя. И я пришла точно не за этим…тогда за чем? За большим. Точно. Без разговоров, привязки, только секс.
Мои пальцы скользят по изгибу мужской шеи.
— Я должна была завестись от игры, а ты — получить победный секс?
Наконец закрывает за мной дверь.
Впервые вижу пентхаус не в дымке желания или утренней спешке. Два неравномерных этажа, второй куда меньше. Огромный окна, и уже примеченная мной зеленая терраса. Приятный естественный цвет мебели, жесткие ковры, по которым ходят босые ноги баскетболиста. Только сейчас замечаю повязку на его колене.
— А это не так?
Понимаю, что стою перед ним, разглядывая интерьер. Он обхватывает меня со спины.
— Черт…не думал, что мне так понравится, когда ты без маскировки.
Он говорит о повседневности одежды.
Сердце начинает качать кровь так, словно я на сумасшедшей пробежке, или фильм ужасов воплотился в жизнь. Эти объятия на несколько секунд…
Мэт отходит, лишая тепла. В пентхаусе почти жарко, но я покрываюсь мурашками. Он падает на диван. Замечаю жестяной контейнер на столике.
Парень молча закидывает ногу на большую сторону углового дивана, оставляя мне другую часть. Быстро избавляется от повязки черного цвета. Да, я читала что-то о его травме колена. И это не мешало ему носить меня по квартире, трахать на нескольких поверхностей, перенося вес на себя.
Он молча достает небольшой шприц, спиртовую салфетку. Делает все буднично, словно медсестра. Это нормально? Ему не стоит обратиться за уколом к врачу? Он не в вену, а прямо под коленную чашечку.
Все это время молчу, пытаюсь не показывать страха. Но с чего бы тому расползаться по телу?
Затем Мэт достает с нижнего яруса столика пепельницу и аналогичный кейс с готовыми самокрутками.
— Не отчитывай. — даже не смотрит в мою сторону.
— И не собиралась.
— Будешь?
Покачиваю головой.
Наши хмурые взгляды скрещиваются.
Откидываюсь на спинку дивана, поглаживая пальцем тонкую рельефную ткань кофты.
— Почему мне должно быть не все равно? Это твой способ справляться, тебе больно, так что…