Я знаю историю Чикаго Буллз, биографию Джордана, стадион Юнайтед-центр, в котором ни разу не была. Но нынешний рейтинг, позиции, за что дают фолы — вне моего кругозора. По правде, это стоит исправить, не люблю быть “не в теме”. Так что ем не поджаренные сладости приготовления Лукаса. У них с сестрой четыре кондитерских по Чикаго. И кажется, мужчина делает все, к чему прикоснется — волшебным.
Снимаю зубами очередной маршмэллоу со шпажки, прикрыв глаза от удовольствия. Замираю. Чувствую взгляд, ну а кто еще…Мэт. Без стеснений продолжаю так же медленно стаскивать сладость, а затем надкусываю, облизывая губы от тонкого слоя сахара. Кто-то горит. Четверо. Я, костер, подгорает шпажка незнакомой девушки и чертов Каланча. Это доставляет удовольствие, но развеиваю его.
— Лукас, чем ты их покрываешь?
— Джуди, ради всего святого, поджарь их. Ты убиваешь мой гений.
— И ни разу не самовлюбленно. — слушаюсь.
Через минуту не успеваю спрятать в песок уже второй растекшийся маршмэллоу, как меня кричат левее.
— Эй, Кемпбелл! Ты с нами?
Зовут играть в волейбол, но увольте. При чемпионе я бы еще сыграла, и было бы плевать на свои умения, но с ним — увольте!
Уверена, Мэта долго уговаривать не пришлось. Такие любят покрасоваться, те же интервью, шумная машина. Да черт. Взгляд.
— Пасс! — машу рукой.
— Да ладно тебе, спасай, училка. Ты нужна мне. Мы ради смеха.
Я нужна Оливеру, огромному темнокожему брокеру, ради числа в команду. А, ну и в качестве шута.
— Джуди! Джу-ди! Дужд! — кричат подруги, подхватывает Андре.
Показываю этому трио средний палец и захожу на поле. Через полчаса зайдет солнце, станет прохладно, но все равно встаю на мокрый песок.
Разумеется я в команде против Мэта. Мне плевать. Да, вот красавчик, который сейчас “всем покажет”, и я стою в переднем ряду правее Оливера.
— Моя девочка. — чмокает в воздух — Не кипятись, я любя.
Морщусь, качаю головой. Одно время мы вместе ходили на пробежку, живем неподалеку, так и познакомились. И еще парень профессиональный консультант парочки бизнесменов поблизости, вроде бы подкатывал к Бетс. Чикаго тесен.
— Давайте уже. У нас тут игра, на которую по тысяче за вход. — усмехается “судья”, подносит свисток к губам.
Игра пять на пять, как было в старшей школе, первая подача наша — как мило. Их-наш-их-наш-их и…сильная попытка передачи от Мэта, мяч пробивает песок аккурат в сантиментрах от аута.
Что он даже не в своем спорте парень профи — логично. Еще и его тело…
С трудом успеваю “крабом” отбить, затем потопить, зарабатывая нам очко. 06:01, мы до пятнадцати. Только на этом моменте меня…захватило. Помогло ли это? Один раз я потеряла мяч, засмотревшись на Мэта, он же мог справиться с игрой с закрытыми глазами — это без сомнения, но на момент 14:04 решил…не делать лишний шаг. И это третье очко, заработанное мной для команды. Затем девушка делает топку, которую я отбиваю, но не принимает Оливер, и мы продули. Наконец!
— Джу-ди! Джу-ди! — отбивают эти ненормальные.
У меня наверняка прилипла к спине рубашка, волосы у лба сырые. Планировала быть здесь только с девочками, но знаете…нахрен. Что такого? Парням можно сидеть в мокрых от пота футболках и делать вид, что они тестостероновые любимчики, а мне нет?
— Кубок за благородное фиаско, пожалуйста.
Мне с королевским видом подают открытое пиво. Смеюсь.
— Да ладно тебе. В своей команде ты была на высоте. — Крис, двигается, чтобы я села на узкую деревянную скамейку.
Не принимаю приглашение.
— Без сомнений.
Надеюсь, я не закатила глаза.
— Ммм… — поворачиваюсь к баскетболисту, он в трех метрах — Зачем это было?
Мы впервые говорим, в этом нет ничего такого. Просто его фигура в закате, рядом тихо-тихо шумит озеро, с другой стороны — костер. Мокрый ворот футболки выглядит слишком сексуально — об этом и речь. Точно феромоны.
— Не понимаю, о чем ты.
Даже не скрывает самодовольства. Мэт поддался мне несколько раз!
— Мне не нужны незаслуженные овации.
— Никто и не хлопал. — издевается.
Оу, делаю шаг, запрокидываю голову. Действительно Каланча.
— Может ты делал это и из лучших намерений, Маттиас. — его перекосило от собственного имени — Но это унизительно. — и дальше, чтобы нас точно не слышали — Оставим и это, и тот вечер в прошлом.
— Почему ты так сильно этого добиваешься?
Не заметила, как отступили к сухому дереву за скамейкой, но нас все равно можно услышать.
— Эм…а почему должно быть иначе? Мы связаны через друзей, между нами ничего не будет, так что забыли. — звучит логично или жалко?