— Слушай, Ром, а ты можешь мне помочь? — сказала Рита, когда он зашёл на кухню. — Может порежешь пока лук на пирожки, а я капустой займусь. Ну, ты же любишь пирожки? Мы потом с тобой чай попьём с ними? — с добродушной улыбкой спросила она.
— Ну, ладно. Всё равно пока делать нечего. Давай свой лук.
Через несколько минут Роман уже сидел, резал лук и плакал. Он и сам не понял от чего, то ли и правда от самого лука, то ли от досады, что так неудачно сложились все его планы, насчёт сегодняшнего дня. Рита, как назло, всё не унималась.
— Ну, чего, Ром, ты порезал? Спасибо, — улыбнувшись сказала Рита. — Какой же ты молодец. Тогда помоги мне ещё немного, хорошо? Я сейчас поставлю жарить капусту, а ты мешай её постоянно, ладно? Ну, чтобы она не пригорела. Я на тебя сейчас только фартук одену. Ой, Ром, какой ты классный в фартуке, — смеясь, глядя на Романа, сказала она.
Роман снова покаялся, что ввязался во всё это.
«Такие планы были и что в итоге? Ритка, хитрая, зараза, — улыбаясь подумал про себя Роман. — Ну, посмотрим, что будет дальше. Чья возьмёт?»
— Ну, вот и я, извини, отвлеклась, — сказала вбежавшая в кухню через несколько минут Рита. — А ты молодец, справился. Слушай, Ром, а можно я тебя ещё немного поэксплуатирую? Сходи, пожалуйста, в магазин, я тебе вот список написала, и заодно мусор выброси, хорошо? — смотря на него невинными глазами и улыбаясь спросила она.
«Ничего себе, заявочка, — удивлённо глядя на неё подумал он. — В гости, блин, пришёл. Планы себе настроил. Лучше бы с этим гением сидел, идею его слушал».
— Ладно, давай свой мусор и список, — недовольно ответил он.
— Вот и хорошо, а я пока тестом займусь. Быстрее управлюсь, быстрее освобожусь, — хитро улыбнувшись ответила Рита. — Кстати, а давай я тебе ключи свои дам, а то мне открывать некогда будет.
Роман с недоверием посмотрел на неё. Он уже не был уверен в реализации своих планов, во всяком случае сегодня. Но отказать ей не смог и нехотя пошёл в магазин. Ходя по магазину и ища товары из составленного Ритой списка, Роман разочарованно размышлял: «Уйти бы, но как? Ритка же понадеялась на меня. Ой, Роман, ну ты и влип!»
— Ну, вот и я, — входя в квартиру сказал Роман. — Мусор выбросил, продукты купил. Ещё какие дела есть?
— Он пришёл! — вдруг крикнула Рита кому-то в комнату. Роман даже испугался от неожиданности.
Из комнаты медленно, оценивающе глядя на Романа, вышла высокая, полная, даже не полная, а какая-то тяжеловесная, массивная дама, на вид лет шестидесяти. Роман даже рот открыл от удивления. А Рита, как ни в чём не бывало, с привычной уже улыбкой на лице, представила её Роману:
— А это и есть моя тётя Оля, — показав на неё рукой сказала Рита. — Ну, помнишь, я тебе про неё рассказывала.
— Здравствуйте. Роман, — представился он.
— Очень приятно. Помогаешь, значит, Рите? Вот и хорошо. И мне поможешь, — уже с улыбкой в пол-лица, добавила она. — Пойдём!
— Куда? — вздрогнув от её громогласного возгласа, только и смог сказать Рома.
— В комнату, — удивлённо ответила тётя Оля. — Лиза хотела мебель немного по-другому поставить, вот и поможешь передвинуть. Рите всё равно сейчас помощь не нужна, только мешаться будешь, так что пошли.
Роман не хотя поплёлся за этой тётей Олей.
— Ну, вот. Видишь тумбочка? — показала она на стоящую сбоку у стены здоровенную тумбу. — Вот её она и хотела передвинуть, и вот то большое кресло к окну поближе. Так что давай, засучивай рукава и двигай. Так, вначале кресло — вот туда, — она рукой показала в сторону окна.
Роман взялся за дело. Кресло оказалось на удивление тяжёлое. Передвинув его тётя Оля подвела Романа к тумбочке.
— Так, одно дело сделали, теперь тумбочка. Берись с того края и вези.
Роман сделал, как и просила она. Тумбочка еле-еле, но всё-таки поехала.
— Не тяжело? — с улыбкой спросила тётя Оля. — Ну, давай я тебе помогу.
Вся помощь тёти Оли вылилась в размахивание руками и подбадриванием возгласами: «Так потянул! Ещё чуть-чуть! Так, ещё немного! Передохни чуть-чуть, и снова за дело!»
— Ну вот, — оценивающе глядя на передвинутую тумбочку проговорила она. — Нет! Всё-таки что-то не то. Нет, не смотрится. Давай лучше вот сюда, — и она показала рукой на то место где ещё недавно стояло кресло.
«Ни фига себе, мне тащить», — измерив глазами расстояние подумал Роман, но вслух, естественно, озвучивать эту мысль не стал.
Уже на полпути до того места, тётя Оля неожиданно переменила решение и с привычным уже громогласным возгласом выкрикнула:
— Нет! Не надо сюда! Не будет она тут смотреться! Давай обратно.
Роман уже готов был опрокинуть эту тумбочку на эту самую тётю Олю, но тётя Оля бы выдержала, а вот тумбочка?..
— На место ставить? — только и смог спросить Роман, с ненавистью глядя на тётю Олю.
— Да, там, где она и раньше стояла. Да и кресло давай назад.
Роман, выпрямившись, уже раскрыл рот для произношения некоторых непереводимых выражений, но всё спутала неожиданно вбежавшая в комнату Рита, которая, кинувшись на шею, вдруг поцеловала его в щёку.
— Ой, Ромка, какой же ты всё-таки молодец! Горжусь! — и так же неожиданно убежала обратно.
Роман так и остался на некоторое время стоять с открытым ртом, а тётя как ни в чём не бывало снова продолжила командовать:
— Отдохнул! И хватит. За дело!
Когда уже всё снова было расставлено, как прежде, она, улыбнувшись, проговорила:
— Ну, молодец. Молодцы мы с тобой! Хорошо поработали. Ну, рада была познакомиться, я пойду, домой пора, — и ушла на кухню к Рите. Роман нехотя поплёлся за ней.
— Ну, Ритуль, всё. Передай Лизе, что так, как она хотела поставить, смотреться не будет, пусть всё по-старому стоит.
— А на пирожки разве не останешься? — удивлённо глядя на неё спросила Рита.
— Вечером забегу. А пока домой. Моё дело сделано, всё, — и, с хитрой улыбкой посмотрев на Романа, добавила: — Хороший парень, крепкий.
— Не устал? — с со своей привычной добродушной улыбкой на лице, спросила Рита, когда за тётей Олей закрылась дверь.
— Ну, как тебе сказать… — с плохо скрываемой издёвкой ответил он.
— Не обижайся на неё. Зато ты показал себя настоящим мужчиной.
— Это ты такой вывод сделала из-за того, что я, передвигая тумбочку, грыжу не заработал?
— Ну, грыжу бы ты явно не заработал. Но ведь не жаловался, делал, старался, помогал, не бросил на наши, во всяком случаи мои, хрупкие плечи.
— Спасибо. На твои бы точно не бросил. Слушай, я так и не понял… — он вопросительно посмотрел на Риту. — Вы точно собирались мебель передвигать?
— Это тётя Лиза. Она хотела мебель передвинуть, а тётя Оля вызвалась ей в этом помочь, но у тёти Лиза спина больная, значит, пришлось бы нам с тётей Олей самим двигать, — и она, вопросительно посмотрев на Романа, продолжила: — Ну, представь себе меня, двигающую такую вот тумбочку. Ладно ещё тётя Оля, она в юности тяжёлой атлетикой занималась.
— Это заметно, — ответил Рома, вспомнив внешность тёти Оли.
— Да, представляешь? Хотела освоить какую-то мужскую деятельность. Такой своеобразной феминисткой была в молодости.
«Феминисток мне только и не хватало, — подумал он. — Во что я ввязался? Надеюсь, на этом мои приключения закончатся?»
Но уходить от Риты он не хотел, потому что понял, что за время ухаживаний за ней и те полдня, проведённые сегодня у неё дома, он по-настоящему влюбился.
— Ладно. На этом всё? Больше никто не придёт? Может ещё какие дела есть?
— А ты ещё хочешь помочь? Тогда есть, — обрадованно сказала Рита. — Я завтра убраться хотела, ну, пропылесосить там, полы помыть и всё — выходные считай пролетели. Если тебе не трудно, пропылесось ковры, а? А я пока пироги печь начну и освобожусь пораньше.