Весь следующий год, как и все последующие в Хогвартсе, прошел удивительно спокойно, они с Гарри и Роном тогда хорошо повеселились, болея за Сердрика на турнире Трех Волшебников. И Святочный бал, который, несмотря на истерику Рона, остался в ее памяти одним из самых романтичных приключений в жизни. Единственное, что омрачало жизнь Гермионы, были ежемесячные походы в Хогсмид. Она не знала, правда ли тот разговор сделал ее жизнь спокойной и счастливой, или все шло своим чередом без чьего-либо участия, но каждый раз на выходных она исправно заходила в книжный магазин и оставляла на условленной полке в конце зала между книг записку с шифрованным посланием. Каждый раз она с замиранием сердца надеялась найти предыдущую записку, но ее никогда не оказывалось на месте, и она снова и снова оставляла очередное письмо, не смея испытывать судьбу. Чаще всего Гермиона оправдывала себя тем, что не сообщает ничего важного или секретного, но все равно испытывала непередаваемый стыд, который с каждым следующим разом постепенно уходил в небытие. Тогда в своей детской наивности она полагала, что на этом все и закончится.
Гермиона в очередной раз посмотрела на часы и убедилась, что провела здесь достаточно времени. Она расплатилась, на всякий случай проехала несколько станций на метро и аппарировала домой. Связной должен был появиться не раньше, чем через несколько часов, так что у нее было достаточно времени составить зашифрованное сообщение.
Солнце клонилось к закату, заливая золотистым и оранжевым светом невысокие дома, когда Гермиона вышла из подъезда и углубилась в переплетение улиц лондонского гетто. Место встречи находилось всего в десяти кварталах от дома и стало определяющим фактором при выборе жилья. Гермиона чувствовала себя в этом районе, как рыба в воде, и могла в случае опасности скрыться от не очень опытного преследователя в городском лабиринте и без магии. При необходимости можно было занять оборону в хорошо укрепленной квартире, небезосновательно рассчитывая продержаться и против превосходящих сил противника.
В той игре, в которую она снова хотела сыграть, лишних предосторожностей не существовало, это Гермиона давно поняла на собственном опыте.
Поднявшись на крышу одного из похожих друг на друга домов, она принялась ждать, наблюдая за неустанно приближающимся к горизонту солнцем, накатывающей на город тьме и постепенно загорающимися окнами. Гермиона не знала, сколько точно прошло времени, когда на лестнице послышались глухие шаги, и на крышу вышел высокий мужчина, одетый во все черное. Одного взгляда хватило Гермионе, чтобы узнать его. Она с трудом удержалась, чтобы не выругаться вслух, только этого сейчас не хватало.
— Я почти не удивлена, увидев вас тут, Снейп, — она скривилась в брезгливой гримасе. — Скольким господам вы на самом деле служите?
— Мне всегда нравился закат над Лондоном, — холодно ответил тот установленной фразой. — Делайте то, зачем пришли.
Гермиона достала из кармана сложенный вчетверо листок с ровными столбиками чисел и передала ему.
— Я всегда думал, что вы умнее, Грейнджер, и сможете остановить себя от подобных глупостей, — саркастично отметил ее бывший преподаватель. — Но, похоже, Гриффиндор — это действительно диагноз.
— Еще не известно, кто из нас совершает большую глупость, ведь Слизерин тоже оставляет свой отпечаток на человеке, — ответила Гермиона, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Снейп только хмыкнул и отправился вниз по лестнице. Гермиону больше всего сейчас интересовало, какую игру ведет сам зельевар и ведет ли вообще, понял ли он истинный смысл их встречи. Проверка двух ненадежных источников, потерять которые не очень страшно. Теперь они со Снейпом завязаны друг на друга, хотят того или нет, элегантно и просто, угадывается их стиль. Гермиона тяжело вздохнула, раздумывая, куда она опять с упорством влезает. Оставалось надеяться, что ее предложение окажется интересным, и она сохранит хоть какой-то контроль над ситуацией.
Спустя четверть часа Гермиона уже была дома и, развалившись, уселась в любимое кресло. Впервые за день она почувствовала себя в безопасности. Гарри все еще не было, так что она отправила ему патронус и принялась ждать.
С этого дня у нее уже точно не осталось обратной дороги, только вперед. Теперь только тонкая и искусная игра поможет им выпутаться из неприятностей.
Дверь открылась и в квартиру вошел Гарри, она улыбнулась ему, но даже сама поняла, что получилось устало и очень печально. Гарри подошел, погладил ее по голове, обнял и поцеловал в макушку.
— Что-то случилось? — негромко спросил он.
— Нет, просто устала после тяжелого дня.
Она притянула его к себе, и они удобно разместились в широком кресле. Делать ничего не хотелось, а уютная теплота медленно заполняла все тело. Спустя полчаса Гарри задремал, его дыхание стало глубоким и ровным, а черты мягкими и расслабленными. Гермиона с улыбкой провела рукой по его щеке и чуть слышно проговорила:
— Все будет хорошо. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы исправить твою ошибку.
Расслабленная и успокоенная, она положила голову ему на грудь и крепко уснула.
========== Глава 7. Правые и левые взгляды ==========
Очередное заседание неполного состава Визенгамота приближалось с пугающей скоростью. Гарри уже освоился с новой должностью и успешно отбивался от потока отчетов и служебных записок. В этом ему активно помогала секретарша, которую ему помог найти Кингсли.
Саманта Томсон, высокая миловидная блондинка на несколько лет старше Гарри, закончила Хогвартс с весьма средними баллами. Поскольку она была магглорожденной и не обзавелась друзьями из высшего света, выбор у нее был маленький. Саманта с небольшой помощью Дамблдора устроилась в Министерство младшим клерком. Работа была несложная, зато позволила узнать основные бюрократические механизмы и научиться выполнять просьбы нужных людей за минимальное время. Некоторое время ее переводили из одного отдела в другой без повышения жалования, пока ее не заметил Кингсли и не предложил место секретаря у Гарри Поттера, на что она с радостью согласилась.
Уже спустя несколько дней Гарри и представить себе не мог, как он будет работать без помощи Саманты. Сердечно поблагодарив Кингсли, он со спокойной совестью вернулся к гораздо более важной проблеме.
На заседании Визенгамота снова будет поднята тема финансирования аврората. Гарри уже успел изучить представленные проекты реформ, от которых зависело составление бюджета, но какой-то скрытый смысл постоянно ускользал от него за казенным языком. Вопрос распределения денег непонятным образом все время упирался в судьбу оборотней, о которой велась непрекращающаяся дискуссия.
В очередной раз перечитывая бумаги, Гарри вспомнил недавний разговор с Гермионой. Они сидели за столом, и Гарри радовался, что она почти вернулась к своему нормальному состоянию. Он так и не смог понять, что выбивало Гермиону из равновесия, а аккуратные расспросы и наблюдения ничего не дали. Гарри точно знал, что на прямой вопрос она только улыбнется и скажет несколько успокаивающих фраз, такой Гермиона была, сколько он ее помнил. Скрытная и загадочная, когда дело касалось ее, но отзывчивая и верная в любом другом деле.
Гермиона выглядела собранной и сконцентрированной, будто уже приняла какое-то решение, и дело оставалось за малым — хорошо поработать и воплотить его в жизнь. Она хмурилась и постукивала пальцами по столу, выдавая нервное напряжение после того как Гарри в общих чертах обрисовал ситуацию с новым законом об оборотнях.