Выбрать главу

— Гарри, послушай, — Сириус стал очень серьезным.

— Тут и говорить не о чем! Ты больше не попадешь к дементорам! Ты ведь абсолютно невиновен, и это легко доказать! Сыворотка правды, и все!

— Гарри, посмотри на меня, — он с силой встряхнул крестника. — Я не хочу для тебя той же судьбы, что и у меня. И если для этого потребуется расплатиться за свои грехи, я сделаю это.

— О чем ты говоришь? Какие еще грехи! Ты — моя семья, и я сделаю все, чтобы освободить тебя. Я уже поговорил с Боунс, она поможет на суде, но ей нужна поддержка. Сейчас я уговорю Дамблдора и…

Сириус мрачно улыбнулся и прервал Гарри на полуслове:

— Я часто говорил тебе, что ты похож на отца, но это не так. В тебе всегда было больше от матери, и сейчас я это очень хорошо вижу. Она тоже стремилась всех защищать, просто не могла остаться в стороне, когда кто-то оказывался в беде. Лили хотела сделать мир справедливым, она бы гордилась тобой.

Сириус весь как-то поник, опустил взгляд, сжал кулаки и продолжил надтреснутым голосом:

— Я хочу, чтобы ты понял, что мир далек от справедливости настолько, насколько это только возможно. Люди не идеальны и никогда не смогут такими стать, каждый стремиться к собственной цели и не побоится использовать самые грязные трюки. Самое важное в жизни — найти такого человека, у которого будут те же цели, что и у тебя. У меня это не вышло, не повторяй моих ошибок! Чем быстрее ты лишишься всех иллюзий, тем лучше. Мне потребовалось двенадцать лет Азкабана и десять лет заключения в собственном доме, что понять это. Надеюсь, ты не будешь таким же дураком, как я.

— Зачем ты сейчас мне это говоришь? Ты как будто прощаешься!

— Потому, Гарри, что иногда плохие вещи просто случаются, и мы не в силах им помешать. В этом случае нужно просто принять случившееся и жить дальше.

— Нет, этого не произойдет. Я добьюсь допроса с сывороткой правды, и тебя оправдают, — с силой упрямо сказал Гарри.

— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Извини меня.

— За что? Что это значит?

Сириус не ответил, а только печально улыбнулся. В этот момент дверь снова открылась, и Кингсли сказал:

— Время вышло, пора.

Гарри последний раз посмотрел на Сириуса и вышел из комнаты, сказав на прощание:

— Увидимся на суде и после него.

Поблагодарив Кингсли, Гарри решил не тратить времени попусти и как можно скорее увидеть Дамблдора. Ему повезло, директор Хогвартса сразу ответил на вызов по камину и сказал, что готов встретиться через час.

Ожидая встречи с Дамблдором, Гарри не находил себе места, слова Сириуса грызли его изнутри, ощущения неизбежности и предрешенности не отпускали его. Он со злобой пытался выкинуть из головы не оформившиеся беспокойные мысли, но они появлялись снова и снова. Даже на самых опасных заданиях он не переживал так, ведь тогда все было ясно, как день. Впереди был враг, искусный, опасный, но понятный, а спину прикрывали боевые товарищи, которые, как и он, готовы были отдать свою жизнь ради другого. Сейчас же каждая мысль, каждое ненамеренное действие были шагами по тонкой струне, натянутой над бездной неизвестности, из которой нет возврата. Он не мог остановиться, не мог развернуться и пойти назад, он вынужден был делать следующий шаг, чтобы шаг за шагом пытаться добраться до противоположного конца пропасти.

Наконец, Гарри не выдержал и аппарировал к воротам Хогвартса, надеясь что прогулка по древнему замку принесет ему успокоение. Он шел по Хогвартсу, на этот раз наполненному спешащими по своим делам школьниками, которые начинали перешептываться у него за спиной. Гарри старался не обращать на них внимания, но острое чувство отчужденности настигло его. Он был лишним в этом живом, постоянно меняющемся месте, в котором рождались мечты и надежды.

Дойдя до входа в кабинет директора, он раздраженно бросил горгулье пароль и ступил на вращающуюся лестницу. Дамблдор, как всегда, оставался образцом спокойствия и сдержанности. Он поднял взгляд от кипы бумаг на столе и как-то понимающе улыбнулся Гарри, посмотрев на вошедшего поверх очков-половинок. Гарри сразу успокоился и почувствовал себя неловко из-за того, что даже не постучал в дверь.

— О чем ты хотел поговорить, Гарри? — с легкой улыбкой спросил Дамблдор так, как будто они продолжили только что прерванный разговор.

— Профессор, Сириуса схватили! С этим нужно что-то делать. Мадам Боунс сказала, что вы взяли дело под личный контроль.

— Ты абсолютно правильно сделал, что пришел ко мне. Я уверен, что все не так плохо, как ты себе навыдумывал.

— Вы так думаете? — Гарри на короткий миг снова почувствовал себя, как на третьем курсе, когда не знал, как спасти крестного из лап дементоров, а директор вовремя пришел на помощь. — Я поговорил с Сириусом, и мне показалось, что он думает, будто…

— Думаю, Сириус и сам перенервничал, — мягко прервал его Дамблдор. — Ты должен понять его, нелегко думать, что снова попадешь в Азкабан, очень просто поддаться отчаянью. Завтра на суде я сделаю все возможное, чтобы доказать его невиновность.

— Вы меня успокоили, профессор, — облегченно вздохнул Гарри.

— Я рад, что смог помочь тебе, мой мальчик, — улыбнулся в бороду Дамблдор. — Хочу задать тебе еще один вопрос: ты больше не хочешь мне что-нибудь рассказать?

Гарри снова почувствовал себя школьником, которого вызвали к директору, в голову полезли воспоминания о разговорах с Малфоем и Гермионой. Он стряхнул с себя наваждение и засобирался уходить. Этот разговор вернул ему уверенность в будущем.

— Нет, профессор, больше мне нечего вам рассказать. Большое спасибо, что выслушали меня. И, пожалуйста, помогите завтра Сириусу.

— Конечно, мой мальчик, не беспокойся, — кивнул Дамблдор.

Гарри вышел из кабинета и бодрым шагом направился к выходу с территории Хогвартса. На душе было необычно спокойно и безмятежно. Уверенность Дамблдора подбодрила его. Теперь он был практически убежден в успехе в деле Сириуса.

Аппарировав в Министерство, он попытался еще раз увидеть крестного, но не достиг успеха — весь день Сириус провел на непрекращающихся допросах.

========== Глава 10. Справедливый суд ==========

День суда над Сириусом начался с бодрого пробуждения и стандартной чашки кофе. Хотя Гарри был также уверен в благополучном исходе дела, он максимально сосредоточился на том, что сможет сделать во время слушания.

— От тебя уже ничего не зависит, — верно истолковала его задумчивый взгляд Гермиона. — Ты уже сделал все, что мог вчера.

— Но я могу выступить в его защиту, люди верят мне.

— Люди верят в тебя, а это совсем другое, — поправила его Гермиона. — Если ты будешь выступать, ты можешь сделать только хуже и себе, и ему. Особенно сейчас, когда ты вступил в политическую игру и не знаешь всех ее правил.

— Да, ты скорее всего права, — нехотя отозвался Гарри.

Гермиона очень внимательно и сосредоточенно на него посмотрела и поджала губы, что-то обдумывая.

— Пообещай мне, что не будешь делать глупостей, что бы ни произошло на суде.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Гарри.

— Пообещай, ради меня, — Гермиона была явно взволнованной.

— Хорошо, обещаю, хотя я и не понимаю, зачем тебе это? Я уже далеко не школьник, да и ты будешь рядом.

— Ты совершенно прав, но так мне будет спокойнее за тебя, — слабо улыбнулась она.

Больше за завтраком они не разговаривали. Гарри старательно подавлял вновь появившиеся сомнения, а Гермиона еще что-то усиленно обдумывала, рассеянно попивая сок.

Аппарировав в Министерство, они сразу направились в Большой зал собраний. Дело Сириуса было объявлено особо важным, поэтому рассматривалось оно полным составом Визенгамота. Журналистов и просто любопытствующих в зал не допустили, так что Гарри с Гермионой заняли удобные места в почти пустой зрительской ложе.

Заседание еще не началось, зал постепенно наполнялся степенными и солидными волшебниками в форменных сливовых мантиях. Одним из последних в зал вошел Дамблдор в мантии с золотой вышивкой и занял место председателя.

— Дамы и господа, прошу занять свои места, — проговорил он глубоким, усиленным магией голосом. — Объявляю заседание полного состава Визенгамота открытым. Первым рассматривается дело Сириуса Блэка. Есть возражения?