Сразу за Гарри расположились представители условно прогрессистского блока, как они сами себя называли, во главе с Августой Лонгботтом. Из знакомых лиц Гарри заметил среди них только бывшего сокурсника Невилла, которого, вероятно, бабушка вводила в суть семейной политики. Позиции прогрессистов, как слышал краем уха Гарри, в последнее время укрепляются, чему способствует критика бездарной политики Фаджа и его кабинета. На волне недовольства все чаще, например, звучат призывы о более тесном сотрудничестве с магглами и более интенсивной интеграции в большой мир.
С противоположной стороны места заняли консерваторы с Люциусом и Драко Малфоями на переднем плане. Также Гарри узнал несколько представителей известных чистокровных родов. Их позиции традиционно сильные в течение нескольких десятилетий, прошедших после номинально проигранной войны, лишь в последнее время покачнулись, хотя это и не мешало им протаскивать весьма спорные законы за счет поддержки Фаджа.
Из значительных политических фигур выделялся своим отсутствием только Дамблдор, Гарри уже хотел спросить у Шеклболта, где он, но Фадж начал заседание приветственной речью, в которой посетовал на сильную занятость Верховного чародея. Как только он закончил, слово взяла мадам Боунс:
— Как вы все знаете, во время недавней реструктуризации департамента магического правопорядка старший аврор Руфус Скримджер решил покинуть нас, — она холодно улыбнулась человеку с гривой рыжевато-коричневых волос, сидевшему на два ряда позади министра. — Он поступил благородно, возглавив пришедший в упадок после трагической смерти всеми нами любимого и уважаемого Бартимиуса Крауча департамент международного магического сотрудничества. Однако жизнь не стоит на месте, в моем департаменте много молодых и способных магов, они не только желают защищать свою Родину, но и хотят иметь своих представителей в Визенгамоте. Позвольте представить вам, старший аврор Гарри Поттер.
Гарри встал и легко поклонился в ответ на слабые аплодисменты. Он попробовал взглядом профессионального оперативника разглядеть недовольство, разочарование или возбуждение на лицах присутствующих, но особых успехов не достиг. Большинство просто не обращало на него внимания, пожалуй, только Перси выглядел немного недовольным.
В ходе дальнейшего заседания Гарри понял, почему Дамблдор не почтил его своим присутствием. Больше всего оно напоминало затянувшийся спор двух вечных соперников, ни один из которых не способен ни пойти на компромисс, ни победить. Главными действующими лицами выступали Фадж и Амбридж с одной стороны и мадам Боунс с Муди — с другой. Боунс, изредка прерываемая несильно заинтересованными представителями прогрессистов или консерваторов, боролась за каждый кнат финансирования для своего департамента, не отступая ни на шаг. Однако, спустя пару часов, вопрос, как показалось Гарри, так и не сдвинулся с мертвой точки, но сама она выглядела более, чем довольной.
Заседание завершилось к трем часам пополудни, и Гарри был действительно рад этому. Его голова распухла от обилия новой информации и полузнакомой терминологии. Хотелось просто лечь и провалиться в забвение на несколько лет, но он взял себя в руки.
— Кингсли, что это было? Как-то глупо получилось, говорили почти четыре часа, но ничего не достигли, — выразил он свое недоумение, выходя из зала в полутемный коридор.
— На самом деле, мы добились очень многого, — улыбнулся Шеклболт, — причем благодаря тебе.
— Мне? Но я же ничего не сделал.
— Твоего присутствия, как будущей политической фигуры, было достаточно. Многие просто не стали высказываться по не самым существенным вопросам, чтобы ты не составил о них превратного мнения, и у мадам Боунс были развязаны руки. Она очень вовремя ввела тебя в игру. Хотя прошли только предварительные споры и до голосования еще далеко, они очень важны, ведь теперь Фаджу будет очень сложно отыграть все назад. Запомни: в политике то, что осталось несказанным иногда даже важнее, чем то, что сказано.
Гарри задумчиво кивнул, и они вошли в лифт, чтобы подняться на этаж аврората. Ему еще предстояло обустроиться в новом кабинете, положенном по статусу, и передать дела приемнику на посту начальника группы. Это была рутинная, но знакомая работа, которая требовала максимальной сосредоточенности, поэтому Гарри с наслаждением заперся в своем новом просторном кабинете. Он совсем не обрадовался, когда дверь открылась, и в проеме показалось породистое лицо Драко Малфоя.
— Здравствуй, Поттер, — в своей излюбленной манере поздоровался он, растягивая слова. — Вот, зашел лично поздравить тебя с повышением. Надеюсь, сейчас ты не откажешься пожать мне руку?
Гарри осмотрел его цепким взглядом и пожал мягкую по-аристократически тонкую ладонь. Малфой ему никогда не нравился, но детские обиды и школьное соперничество уже забылись и не имели большого значения. Сейчас Малфои были значимыми политическими фигурами, известными свой благотворительностью, несмотря на прошлые подозрения в сочувствии Пожирателям смерти.
— Здравствуй, Малфой. Не думаю, что сейчас время вспоминать старые обиды. Ты пришел просто поболтать или еще зачем? А то, видишь ли, я сейчас немного занят, кому-то ведь нужно работать.
Малфой едко улыбнулся и без приглашения сел в кресло для посетителей. Гарри уже хотел высказаться на этот счет, но, взглянув на хитрые глаза и тонкую улыбочку блондина, махнул рукой и просто сделал большой глоток остывшего черного кофе из большой кружки.
— Грейнджер на тебя плохо влияет, отложи пока свои бумажки, еще успеешь их заполнить. Я хотел обсудить с тобой сегодняшнее заседание, как со старым знакомым.
— И что же ты хотел обсудить? По-моему, все прошло хорошо.
— Дело не в том, что произошло, а в том, что произойдет, и как поведешь себя ты, насколько будешь независим в своих действиях, — Малфой вальяжно откинулся в кресле, взял со стола Гарри перо, подаренное когда-то давно Гермионой, и стал крутить его в руках.
— А тебе что за дело до меня? Мы никогда не были друзьями, чтобы ты мог мне что-то советовать, — Гарри отобрал у него перо и положил в ящик стола. — Зачем ты пришел?
— Ты — темная лошадка, Поттер, совершенно новый человек, и так сложились звезды, что ты одновременно с этим оказался в фокусе таких сил, о которых и не подозреваешь. Я же по доброте душевной хотел тебя предупредить.
— И что же за такое предупреждение может попросить такой скользкий мерзавец, как ты?
Гарри прикрыл глаза, у него начинала болеть голова, а Малфой еще неприятнее улыбнулся.
— Ты, наконец, начинаешь мыслить конструктивно, я думал, на это потребуется гораздо больше времени. Прогрессируешь, Поттер. Скажи, какая у тебя сейчас основная задача?
— Выставить тебя за дверь, чтобы спокойно закончить работу, — устало огрызнулся Гарри.
— А если серьезно? Давай я тебе помогу, вы хотите оставить бюджет аврората в том же состоянии или еще лучше — увеличить его. Так?
— Так, — устало кивнул Гарри. Ему все больше хотелось взять Малфоя за грудки, вынести его в коридор и захлопнуть дверь перед самым носом, но он старательно себя сдерживал.
— Как я и думал, это будет взаимовыгодное сотрудничество. Мы предлагаем сократить ваш бюджет всего на десять процентов в пользу экономических реформ, которые в дальнейшем увеличат налоговые поступления, и мы сможем в целом увеличить бюджет аврората наполовину через полгода — год. Дамблдор же хочет урезать вас на сорок процентов, и, в отличие от нас, он хочет пустить деньги на социальные расходы, то есть они ни при каких условиях к вам не вернутся. Нам есть, о чем договариваться, Поттер.
— Вот только это похоже на заключение сделки с дьяволом.
— Оставь эти маггловские предрассудки при себе и подумай головой.
— А почему ты пришел ко мне, а не обратился напрямую к Боунс? Окончательное решение будет принимать она.