— Соли? — удивился Петя. — Нет, кажется соли у меня нет.
— Пошарьте, пошарьте в рюкзаке и по карманам — может, завалялись хоть несколько крупинок…
Петя добросовестно пошарил в рюкзаке и по карманам, вывернул все наружу, однако соли не нашлось ни единой крупинки.
— Да вы посмотрите, посмотрите получше, — натаивал Пончик, продолжая воровато озираться по сторонам. Не вытерпев, он сам запустил в заново уложенный рюкзак свои пухлые ручки и тут же поранился об острие одного из лазательных крюков. Отскочив в сторону, он оторвал кусок подорожника и стал обматывать им палец, отвернувшись от мальчика.
— Послушайте, вы — Пончик?! — продолжал Петя свои настойчивые приставания.
— Допустим, я Пончик, что дальше, — хмуро отвечал тот, не оборачиваясь. Не получив соли, он окончательно потерял интерес к незнакомцу.
— А где все остальные? Ну, эти… Знайка, Незнайка, Винтик, Шпунтик…
— Послушайте, вам делать нечего?
Петя знал, конечно, что Пончик вреднюга, но такой невежливый прием на страницах самой дорогой и любимой книжки его расстроил. Он опустил голову и сделал несколько бесцельных шагов по дороге.
— Эй, послушайте, — неожиданно окликнул его Пончик.
Петя с готовностью обернулся.
— Вы обратно не можете слазать?
— Зачем?
— Ну за этой, за солью. Я сам, знаете ли, в трубу не помещаюсь. А там точно есть, я знаю.
Как бы там ни было, Петя обрадовался, что Пончик заговорил с ним.
— Что же, у вас здесь совсем нет соли?
— Совсем нет, — горестно вздохнул Пончик. — И что самое подлое, еду подадут какую только хочешь, что только в голову придет, все можно потребовать, тотчас доставят ресторанным лифтом, и все нарочно несоленое. Иной раз пойдешь на хитрость; селедки закажешь, селедки без соли ведь совсем не бывает… Так что они делают! Вымачивают эту селедку в воде, пока она не сделается совершенно пресной, а уже после подают как будто так и надо.
— Да, безобразие какое-то, — сочувственно согласился Петя. — А вы что же один совсем?
— Один, даже не знаю, куда все подевались.
— Знаете, я боюсь, что мне обратно наверх лезть не позволят; я ведь здесь тоже не просто так, я здесь человек подневольный. Что-нибудь сделаю не так — и все пропало.
— Как это вы сказали? Че… чева…
— Человек. Ну, коротышка по-вашему. А вы не думали спуститься вниз по реке? Огурцовая река впадает в море, а море соленое.
— Вот еще, никуда она не впадает. Здесь все нарисованное.
— Но речка-то настоящая?
— Никакая она не настоящая, насосом воду по кругу качают.
В конце дороги, из-за поворота, появился карточный шут. Неторопливо приплясывая на своих кривых ножках, он приближался неестественно быстро и, спустя несколько секунд, был уже рядом. Он что-то сжимал в кулаке.
— Сюрприз! Презент! — крикнул он Пончику и разжал кулак.
На затянутой перчаткой ладони засверкала горсть крупной соли. Пончик хрюкнул от волнения и подался вперед. В тот же миг шут сказал «ой!» и нарочно рассыпал соль на дорогу. С криком отчаяния Пончик бросился на колени собирать крупинки, а Петя смотрел на карточного дурака с ненавистью, готовый его поколотить.
— Спокойно, юноша, — угадал его настроение джокер. — Без эксцессов. Придержите свои эмоции, игра продолжается. Отвечайте: ЧЕЛОВЕК ЖИВЕТ, ЧТОБЫ ЕСТЬ, ИЛИ ЕСТ, ЧТОБЫ ЖИТЬ?
Вопрос был проще некуда, но Петя был застигнут врасплох и начал путаться:
— Ест, чтобы жить… то есть, живет, чтобы есть… Ой, нет! Ест, чтобы жить!
— А корова? — спросил джокер с некоторым ехидством.
— И корова! И любое живое существо!
— А растения?
— И растения!
— Растения-то почему? — джокер сделал притворно-удивленное лицо.
— А они тоже понимают. Некоторые с ними даже разговаривают. У нас одна бабулька жила в квартире, пока не переехала, так у нее в комнате…
— Хорошо, хорошо, достаточно. Скажу прямо, вопрос был непростой. Многие даже полагали, что вы на нем срежетесь.
— Но вы задали не один, а целых три вопроса!
— Как вы могли подумать… Первый и третий я задавал так, в непринужденной беседе, вы могли ничего не отвечать. Я и время не засекал, семь секунд. Настоящий вопрос был только про корову.
О возмущения Петя потерял дар речи.
У шута в кармане засигналила трубка. Он отошел, отвернулся, выслушал, сказал «больше не повторится» и повернулся к Пете с улыбкой:
— Вот видите, мне уже влетело. От души поздравляю вас с переходом на четвертый уровень.