Но его уже никто не слушал. Огромная одетая во фрак жаба вытерла ему подбородок и повязала на шею слюнявчик. У камина появился бобр-истопник с вязанкой дров.
— Эй, любезный! — окликнул его «д'Артаньян». — Не жалей дровишек; мы останемся здесь обедать и поварам понадобится жаркое пламя.
— Нет! — испуганно крикнула истопнику «Помпадур». — Не надо! Что за расточительство, вы в своем уме? Обойдемся холодной телятиной, той, что осталась от вчерашнего ужина.
Все начали спорить. «Д'Артаньян» вскочил и до половины обнажил шпагу, коньяк нацелился пробкой в «Чингисхана», а тот страшно зашипел и весь налился кровью, гусак выхватил дуэльный пистолет, студень заходил ходуном и полез под кресло, печка напустила угару… Вот-вот бы началась нешуточная потасовка, как джокер, вскользь оглянувшись, приложил палец к губам и многозначительно произнес:
— Тише, господа, тише, он уже здесь.
Все моментально стихли и приняли непринужденные позы. Только «Сократ» еще какое-то время гулко похохатывал в ладошку; остальные поглядывали на него укоризненно. Когда сделалось совсем тихо, джокер повернулся к Пете и сказал как ни в чем не бывало:
— Проходите, господин Огоньков, проходите, мы вас ждем.
Петя приоткрыл дверь и неуверенно шагнул вперед.
— Подойдите ближе, молодой человек, не стесняйтесь, — ободрил его джокер.
Приблизившись к столу, Петя остановился и потупился.
Достоинства и недостатки смотрели на него молча, только одна печка изредка издавала невнятные звуки, что-то вроде укоризненного «пф-пф… хорош, хорошш… пф-пф… нечего сказать… пф-пф…»
Первым заговорил «Генсек»:
— Так это вы и есть товарищ Огоньков. А мы как раз вчера обсуждали вашу кандидатуру для…
— Да заткнитесь же вы, болван! — перебил его, треснув кулаком по столу, мушкетер. — Сидите и молчите, пока вас не спрашивают.
«Генсек» сделал удивленное лицо. Жаба немедленно оказалась рядом, захлопнула ему рот и подтерла слюни.
— Вот что, молодой человек, я буду говорить прямо, — обратился к Пете карточный шут. — Я и эти господа — мы предлагаем вам принять участие и быть главным действующим лицом в нашей игре, условия которой столь же просты, сколь грандиозны. В ближайшие дни, недели или месяцы вам будет предложено десять различных обстоятельств (которые нельзя будет отличить от прочих, не имеющих отношения к игре), и модель вашего поведения при разрешении которых будет приносить очко той или иной команде.
— Команде? — переспросил Петя.
— Да, да, назовем это так, чтобы вам было понятнее. Вот эти господа, — он указал на сидящих по левую сторону, — пусть это будет команда «белых», если вам угодно; а эти господа, — он указал на сидящих по правую сторону, — пусть это будет команда «черных». Поле игры не ограничено. Я сам, как беспристрастный комментатор, слежу за игрой; вы — делаете ходы и зарабатываете очки той или иной команде. По рукам?
Джокер протянул руку с длинными узловатыми пальцами, затянутыми в белую шелковую перчатку. Петя заметил, что другая, левая его рука, затянута в точно такую же перчатку, но только черную.
— Погодите, а что это примерно за обстоятельства? Это еще не всякие обстоятельства можно стерпеть, вот к примеру летние занятия по математике…
— Обещаю, клянусь вам, мой друг, ничего подобного! Скорее, это будет увлекательное, полезное во всех отношениях приключение, что-то вроде «Золотого ключика» или «Острова сокровищ»… Ну вот, к примеру, если обстоятельства сложатся так, будто ваша знакомая девочка тонет в реке и зовет на помощь, а вы прогуливаетесь в это время по берегу в новеньком костюмчике и вода холодная…
— Вы что же, думаете, я позволю Маринке утонуть из-за какого-то там костюмчика?
— Вот и прекрасно! Замечательно! Вы спасаете девочку (кстати, я не произносил никаких имен), и этот ваш смелый и благороднейший поступок приносит очко команде «белых». В противном случае, если бы вы прислушались к невидимому и неслышимому пожеланию вот этого господина (джокер указал пальцем в студень), а не того (он кивнул на «д'Артаньяна») и побежали, к примеру, искать веревку или спасательный круг, которых там могло и не быть, это очко вполне заслуженно получила бы команда «черных».
— Ну, если все так, как вы рассказываете… то надо подумать.
— Отлично, дорогой друг, думайте сколько хотите, хоть целую минуту. Вы можете задавать любые вопросы.
— А если я… то есть, если, допустим, эти господа, команда «белых», все-таки проиграет — мне что-нибудь за это будет?