— Увы, но да. — Я негромко хмыкнула. — Кстати, скажи Кайлу, что он зря мнит себя непревзойденным боевым магом. Потому что его защита даже не пикнула, когда Себастьян заявился. Естественно, без приглашения. Напугал меня при этом до дрожи в коленках.
— И что дальше? — Седрик говорил спокойно, но я видела, каких трудов ему это стоило. Волнение некроманта выдавали его руки, которые он нервно то сжимал в кулаки, то разжимал.
— Он сказал, что собирается отправить меня с тобой в имение некой Аделины, поскольку считает, что присланное ему кольцо связано с этой загадочной девушкой. — Я упорно обходила обстоятельства позднего визита Себастьяна, и пока мне это вполне удавалось. Полагаю, Седрик вряд ли обрадуется, узнав, что его начальник заявился ко мне, когда я уже готовилась ко сну, и увидел меня практически обнаженной.
— Он намеревался отправить сюда нас двоих? — Переносицу Седрика расколола тонкая вертикальная морщинка. — А при чем тут Кайл и Дейла?
— Во время разговора с ним я увидела призрака, — негромко обронила я и невольно повела плечами, которых будто коснулся ледяной сквозняк. Седрик не торопил меня, и после краткой паузы я продолжила, прежде облизнув моментально пересохшие губы: — Это была девушка в ярко-алом подвенечном платье. Но ее лицо… Оно оказалось обезображено огнем. Это было… было… отвратительно…
Последнее слово я выдохнула, и мой голос задрожал без всякого притворства. Мне было невыносимо вспоминать облик той незнакомки, которая перед смертью, вне всякого сомнения, сильно страдала.
А спустя мгновение меня уже обнимал Седрик, с поразительной скоростью пересевший с кровати на подлокотник моего кресла.
— Ну-ну, — прошептал он, гладя меня по волосам. — Успокойся, Трикс. Ничего не бойся, пока я с тобой.
Я прижалась к нему. Было так приятно просто сидеть рядом, чувствуя, как наши сердца бьются в унисон.
— Значит, твое видение встревожило Себастьяна настолько, что он решил, будто моего участия в деле окажется недостаточно? — поинтересовался Седрик, рассеянно поглаживая меня по плечу.
— Угу, — буркнула я, млея от удовольствия. Еще никогда я не чувствовала себя настолько уютно и защищенно.
— Полагаю, ты не имеешь никакого понятия, зачем Себастьян приставил к тебе Янора, — скорее утвердительно, чем вопросительно протянул Седрик.
Я все же кивнула, подтверждая его слова. Говорить сейчас совершенно ничего не хотелось.
— Странно. — Седрик легонько поцеловал меня в макушку. — Не понимаю, чего добивается Себастьян. Зачем он отправил нас в эту глухомань? И с какой стати приставил к тебе самого Янора Кровавого? Если дело настолько серьезно, то почему нельзя было сразу рассказать, что или кого именно мы должны тут отыскать?
— Кстати, почему Янора называют Кровавым? — полюбопытствовала я. — Вроде бы такой любезный человек. Внешность, конечно, у него та еще. Но зато вежливый и обходительный.
— Он ведь участвовал в твоем похищении, — напомнил мне Седрик. — И помогал Себастьяну устроить ловушку на твоего отца.
— Я на него не сержусь, — честно ответила я. Подумала немного и лукаво добавила: — И могу напомнить, что ты тоже был в том лесу и тоже наблюдал за тем, как Аннет меня едва не спалила заживо.
Седрик что-то недовольно пробурчал, не найдя, что ответить на столь резонное возражение.
— Впрочем, на тебя я тоже не сержусь, — легкомысленно заключила я. Отстранилась немного и строго взглянула на жениха. — Но это не повод уходить от прямого вопроса! Ты же знаешь, что я в курсе всех твоих уловок. Итак, почему Янору дали это жуткое прозвище?
Нежелание Седрика отвечать явственно читалось в его глазах, потемневших от волнения. Я насупилась, уже готовая обидеться на столь вопиющее проявление неуважения, как он решился. Набрал полную грудь воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду, и выпалил:
— Потому что долгое время он был королевским палачом.
— Что? — недоверчиво переспросила я. — Каким палачом?
— Самым обычным. — Седрик встал и принялся расхаживать по комнате, заложив за спину руки. — Трикс, об этом не принято говорить в приличном обществе. И уж тем более мне не хотелось бы обсуждать это с любимой девушкой. Но факт остается фактом: иногда люди совершают преступления. Чаще всего, к счастью, они достаточно прозаичны: воровство, мошенничество, обман. Но, увы, порой люди убивают друг друга. И тогда их приходится за это наказывать. Жестоко наказывать, чтобы другим, так сказать, неповадно было.
— Конечно, я в курсе, что такое убийство, — разозлилась я на снисходительный тон Седрика, которым он рассказывал мне прописные истины. — Не забывай, что не так давно в моем доме расправились с королевским камергером. Хотя, если честно, он не заслужил такой быстрой и легкой смерти. Но палачи — это ведь что-то из глубокой древности, разве не так? Я думала, что теперь преступников наказывают по-другому. Ну, отправляют на рудники, к примеру.