Посмотрела на своих мужей, что сейчас взирали на меня хмуро, словно решая для себя трудную задачу. Спрашивать про отцов не стала. Я им не дочь, лишь оболочка, а значит, и переживать за них нет смысла. Сами сделали выбор, не мне их судить.
— Мы хотели поговорить про твоих отцов, — начал говорить Ян, но я прервала его, выставив вперёд руку.
— Не надо, я ничего не желаю знать, пусть всё будет по закону, Себастьян, — произнесла скривившись. — Отнесите меня в комнату, пожалуйста, — скосила глаза на слугу, давая понять, что у меня к нему есть вопросы, — мне надо восставить резерв, сон лучшее лекарство.
— Секс тоже хорошо помогает, — произнёс Дан с хитрой улыбкой, а меня передёрнуло, в воспоминаниях до сих пор его взгляд, полный ненависти. Сглотнув ком в горле, прикрыла глаза, не желая отвечать.
— Отмолчаться Теона не получиться, не в этот раз. Мы ждём ответа, — холодному спокойствию Себастьяна, с которым он произнёс эту фразу, можно было позавидовать.
— Я не услышала вопроса, — сделала попытку уйти от неприятной темы, но отпускать меня не желали.
— Когда ты будешь готова принять нас в своей кровати? — вопрос прозвучал, я оказалась к нему не готова.
— Никогда? — чуть выгнула бровь, посмотрев на него с презрением. Меня передёрнуло от одной мысли. — Мозг так странно устроен, что теперь вы у меня навсегда связаны с болью и изменить я это не могу, — Дан, хотел что-то сказать, но я качнула головой, — не торопите меня. Я стараюсь, но прошло слишком мало времени.
В комнате повисла тишина, Себастьян подхватил на руки и шагнул в заранее открытый портал. Вышли мы в родовом замке моих королей, общих покоях, которые я так и не изучила в прошлый раз. Вспомнились события тех дней, словно всё было не со мной, а ведь тогда мне было здесь хорошо. А ещё я вспомнила, как относятся к сексу в этом мире, и вздрогнула.
— От Фергуса мы решили переехать, пока замок не восстановят. Жить будем в общих покоях. Фергуса уже перенесли, он спит в спальне. Его управляющего на время выздоровления, также перенесли сюда, чтобы ты могла закончить лечение. Жить будем, как и планировали до этого в одних покоях, — упрямый взгляд мужа подсказал, что спорить, нет смысла. Обвела взглядом помещение, которое запомнила смутно.
— Гостиная? — поинтересовалась устало.
— Да.
— Прекрасно, положи меня, — кивнула на диван спокойно, даже не делая попыток освободиться.
Просьбу выполнил и скривился, заметив, как я укрываюсь пледом, собираясь спать на диване. Отдать ему должное, комментировать не стал, ушёл. Закрыла глаза и провалилась в сон. Мозг словно почувствовал безопасность, отключился, а мне приснился странный сон, в котором я играла с мальчиком, так похожим на Фергуса. Он прижимался ко мне и, заглядывая в глаза, называл мамочкой. Именно на этом месте я проснулась, вздрогнув от удивления, когда это произошло в очередной раз.
И сначала не поняла, где нахожусь, а потом события медленно стали восстанавливаться в моей голове, так что я подпрыгнула на месте, потому что оказалась лежащей на кровати. С другого конца которой меня рассматривал сонный Фергус. Увидев мой растерянный и испуганный взгляд, грустно улыбнулся.
— Спасибо, что вернула меня, — произнёс и отвернулся, — твои чувства по отношению к нам невыносимы. Дракон рвётся к тебе, но видя твой испуг, не понимает, что делать. Скребёт когтями и стонет, разрываясь между желанием, сделать тебя своей и укрыть от всех бед.
Моя драконица тоже их хотела. И желание с её возвращением становилось невыносимым, обдавая жаром при одной мысли, затолкать принципы куда подальше. Всё же мир другой, здесь своя реальность, но пока переступить не могла, но хоть перестала отрицать и врать сама себе, что хочу их не меньше.
Отвернулась, просканировала себя и удивилась, что мой резерв полон. Закусила от досады губу. Сон рядом с истинным помог восстановиться намного быстрее. Отрицать очевидное бессмысленно, но пока я не готова падать в их объятия как спелое яблоко. Они у меня ещё попляшут, прыгая на одной ноге. Если наш союз нельзя разорвать, надо из него извлекать максимум. Жить всю жизнь с обидой невозможно. Да, в моей душе останется шрам и остаётся верить, что он будет единственным.
Приняв решение и разобравшись в своих желаниях, мне стало легче. Легко поднялась с улыбкой на лице и подошла к Фергусу. Положила руку на его лоб, просканировала и нахмурилась: — У тебя жар.
Он меланхолично наблюдал за моими действиями, словно его совершенно не удивило, что я сама к нему прикоснулась, а потом перехватив руку, дёрнул на себя, уложив поверх одеяла.