Келебриан, борясь с наступающим мраком, вдруг запела сама - негромко, чуть срывающимся голосом, но песня ее звучала с каждым мгновением все уверенней, заставляя просветлеть ее взор и светочам в ней разгореться ярче.
Элронд, подхватив мотив, пел вместе с ней - ощущая, как Элрохир, старший из сыновей, откликнулся на их призыв. И ветер за окном вдруг стих и нисси, сидящие по обе стороны от ложа, улыбнулись.
***
Он не видел тропы под ногами, и, когда она кончилась, одним прыжком взлетел на ветку дерева и продолжил путь. Трандуила вели не зрение, не слух и даже не чутье, а какое-то иное чувство, тоньше и вернее всех прочих. Он не видел, что за цель его вела, куда уводил его лес, он не мог проникнуть внутренним взором за пелену темноты, и в сердце короля вместе с решимостью зарождался страх. Это не было погоней за дичью, не было похоже на его обычную охоту. Лес вел его, как всегда, но в этот раз это была погоня за выживанием, словно не он преследовал зверя, а зверь гнался за ним.
Замерев на одной из ветвей, Трандуил прислушался. Он оправил верный лук на плече и позволил ветру обнять себя, окутать холодным одеялом лесных запахов. Неподалеку сквозь заросли кустов прошел матерый олень, за ним, припадая к земле, крался волк, голодный после зимы, но это были просто звери – жители леса, Ласгален вел короля не к ним. То, что ждало его, было дальше, и Трандуил, перепрыгнув с ветки на ветку, двинулся вперед.
Он не знал, сколько прошло времени, не ведал усталости – лес сам, казалось, нес его, подталкивал, гнал, но завеса тьмы была все также непроницаема. Трандуил хотел развернуться, убежать прочь, пусть это и была бы возмутительная трусость – чего ему бояться, пока вокруг него стояли сторожами знакомые деревья, пока он все еще был в Ласгалене? Но не то что развернуться – даже замедлить ход он не мог.
Вот он уже в том самом поселении, разграбленном годы назад – дома оставались необитаемыми, и стали словно частями тех деревьев, на которых были построены, вросли в них, почти растворились. Трандуил замер у того дома, где нашел Леголаса, будто на последнем рубеже, уверенный, что еще один шаг – и отступить будет слишком поздно. Он взметнул взгляд вверх, к обветшалому дому, но невидимая сила толкнула короля в спину. Он крепче сжал лук и сделал еще один шаг.
Оно было там – за зыбкой границей речного берега. Трандуил, прильнув к ветви, заложил стрелу на тетиву. Он все еще не видел того, за кем охотился, но теперь чувствовал его очень отчетливо – это был сгусток темноты, какой прежде Лесной король никогда не встречал. На мгновение им овладела паника – существо перед ним было слишком сильно, слишком могущественно. И что мог он, охотник с обычным луком, сделать с ним, пока оно не набросилось на самого Трандуила и не уничтожило его?
Его пальцы сами натянули тетиву. Ветви ободряюще зашептали вокруг, еще мгновение, один удар сердца, и стрела со свистом рассекла вечерний воздух.
***
Их первый сын родился, когда солнце коснулось горизонта на западе, выплеснув багровую краску на синее полотно небес. Келебриан с шумным вздохом откинулась на подушки.
Но второй сын не дал ей отдохнуть– он появился несколькими минутами позднее, и когда его плач огласил покои, Келебриан почувствовала, что узел темноты, затянувшийся где-то вдали, наконец-то был разрублен, и тревожная пелена, рассыпавшись, пала.
Элронд держал на руках первенца - маленький Элрохир смотрел на него широко открытыми глазами, голубыми и ясными, как небо весенним утром. Тилли держала на руках Элладана, улыбаясь, забыв обо всех пережитых страхах.
- Теперь мы с тобой родители, Келебриан, - с глупой улыбкой проговорил Элронд.
***
Темный сгусток у берега реки вдруг раскололся, рассыпался, как слишком рыхлый ком снега, сорвавшийся с ветки. Трандуил подавил удивленный возглас – в прибрежном иле, пронзенный стрелой из королевского колчана, лежал Исилдур, сын Элендила, король людей Запада.
***
Риннельдор сидел на берегу Эриндуина, наблюдая за тем, как весело журчит вода, вырываясь из тоннеля под королевским домом. Река радовалась наступающей весне, как радовались ей деревья вокруг и птицы, щебечущие в ветвях. С удивлением Риннельдор услышал, как кто-то несется ко дворцу, словно спеша с неотложной вестью. Это был Леголас - он бежал со всех ног, запыхавшись, и в последний момент затормозил перед дверью - лишь чуть-чуть коснувшись ее руками.
- Успел!- воскликнул маленький принц звонко, - успел!
Он победно развернулся и тут же заметил Риннельдора, улыбнулся ему широко и радостно.
- Я успел!- похвастался он, - и теперь папа позволит мне застрелить мою собственную дичь! Он так и сказал, представляешь! - Глаза его сияли, щеки раскраснелись от долгого бега, и мальчик весь был будто соткан из первых теплых лучей весны.
- Молодец! - похвалил Риннельдор, невольно заражаясь весельем маленького принца - хоть в самом деле, стоит ли так радоваться возможности кого-то подстрелить? Впрочем, может быть, охота еще разочарует Леголаса. - А я вот смотрю на реку, - продолжил нолдо, задумчиво. - Знаешь, река остается все той же, а вода утекает и никогда не возвращается вновь. Не так ли и звери в лесу, и люди, и эльфы?
Леголас подошел к нему, заглянул в речной поток, нагнувшись вперед, с таким видом, словно надеялся увидеть в течении воды зверей, людей и эльфов, утекающих вместе с ней. Потом, выпрямившись, Леголас покачал головой.
- Это река все такая же, какой я ее видел всегда, - сообщил он, - а остальные - не знаю… о чем ты?
- Я просто задумался, - ответил Риннельдор. - Но это неважно. Может, сыграем в шишки?
Леголас хитро улыбнулся - с тех пор, как они с Риннельдором играли в последний раз - еще до прихода зимы - мальчик успел поднатореть в этой игре, старательно упражняясь, когда его оставляли предоставленным самому себе.
- Ладно, - согласился он покладисто, - только на этот раз кидай повыше!
Он поправил лук на плече - Леголас не выходил в лес без него, и на этот раз это было уже совсем иное оружие, чем в прошлый - больше и туже, а в маленьком колчане ждали своего часа почти настоящие стрелы - по всему было видно, что король Трандуил прислушался-таки к просьбе. Риннельдор, подняв с земли большую сосновую шишку, размахнулся и подбросил ее высоко-высоко, выше древесных крон.
Леголас вскинул лук, совсем как взрослый стрелок - он много времени провел, наблюдая за лучниками-нандор, а иногда, когда выпадал случай - и за отцом, и теперь подражал их движениям. Тонкая стрела взметнулась вверх и на лету безошибочно вонзилась в шишку, которая уже начала обратный путь к земле.
- Еще!- крикнул мальчик.
Риннельдор, завороженно наблюдая за тем, как стрела попадает в цель, замешкался, потом долго искал шишку, наконец, нашел еще одну и подбросил. Затем сразу подобрал несколько шишек, готовясь бросить и их.
Леголас стрелял навскидку, не медля и не прерываясь. Когда в воздух полетели две шишки одна за другой, он легко попал в обе почти без паузы, успевая выхватить стрелу из колчана за долю мгновения.
Риннельдор подбросил в воздух десяток шишек, так быстро, как только мог, и Леголас сбил их все.
- Да ты - настоящий лучник, Леголас! - воскликнул нолдо. - Поздравляю!
Леголас гордо тряхнул белокурой головой.
- Я буду охотником!- серьезно заявил он, - и стрелы мои будут бить без промаха, как у моего папы.
- Конечно, - серьезно кивнул Риннельдор, - принц Леголас, охотник из Ласгалена! Ты поразишь любую цель.
Дождь ронял тяжелые жемчужные слезы. Лес дышал тишиной, какая бывает только на изломе весны, когда последние осколки минувшей зимы чернеют и исчезают бесследно, обращаясь журчаньем ручьев.
В Лесное царство приходила весна, и молодые ярко-зеленые листья, омытые свежей росой, блестели упоительной новизной.