Через неделю узнаю, что меня отправляют в действующую армию.
В ближайшее увольнение еду в город, к местному филателисту Шимуну. Покупаю две марки за 2300 долларов. Это самые дорогие марки в его коллекции, и почти вся "коллекция" моих денег, вместе с командировочными и "подъёмными". Еду не один, а с египтянином Мусой. С ним мы
заступаем в караул и неплохо ладим. Я закрываю глаза на все его тёмные делишки с землекопами. Не удивлюсь, если бежевый "ландкрузер 100", что везёт нас в город, куплен Мусой на заработанное у арабов, а не у мериканцев.
Муса немного понимает по-русски, и прекрасно знает торговцев Хасаки. Через специалистов по антиквариату, этот проныра пользуется в городе большим авторитетом. В Сирию коллега переехал после беспорядков в Египте, на площади Тахрир. Будучи полицейским, он слегка прессовал
митингующих. Когда же "Братья мусульмане" пришли к власти, Муса не стал дожидаться старых знакомых в гости, и рванул в Сирию.
Его отец работал на строительстве Асуанской ГЭС, вместе с русскими инженерами. Дома хранились пластинки и несколько подаренных советскими строителями богато иллюстрированных книг. Одна, с совершенно фантастическими для египтянина фотографиями лесов и рек – что-то там про природу Сибири, а другая – с полуголыми женщинами, на которых, подростком, Муса тренировал правую руку. Так он стал поклонником советского балета и ценителем балерин.
По-дружески помогает скинуть цену за марки, с 5000 до 2300 долларов. Одна марка красная, с Георгом 5, с номиналом в 25 (!!!) английских фунтов, а другая – черная, советская, совершенно неприметная, с лётчиком Леваневским, номиналом 10 копеек. Марка выпущена после знаменитого перелёта в Америку, через Северный полюс.
Шимун, ассириец-христианин, клянётся, поцелуя нательный крест, что марки настоящие и стоят заметно дороже. Если бы не война, меньше 10.000 долларов не продал бы. Муса и Шимун – давнишние деловые партёры и страстные болельщики, познакомившиеся на футболе, оба фанаты сирийской Аль-Джазиры.
Покупаю две открытки с видами на город, отправляю с письмом своей благоверной. Положенные марки наклеены на конверт, а купленные у коллекционера оказываются на открытках. Письмо отправляю с оказией через Турцию. В моём положении это единственный способ переслать деньги
жене.
Звоню ей по поводу письма. Чувствую, как непривычно говорить бегло по-русски. Это последний звонок. Перед отправкой у меня устраивают настоящий обыск и отбирают телефон. Неужели это прощальный привет от Хикмета?
Как там в Библии? Прощайте врагов своих, дабы Отец небесный простил вас за грехи ваши? Ну, вот и как простить такого? Ладно, попробую…
У Хикмета нет родины, семьи, родни и своего дома. Он живёт вечным командировочным, настоящий Агасфер. Ему неведома радость отцовства, у него не будет внуков. Любил ли он? Полноценная любовь возможна минимум на троих; отец, мать и ребёнок. Любовница, жена и мать – три пазла, создающие женщину во всей её полноте, тоже самое можно сказать и о мужчине. Да, мне запретили видеться с моей Оленькой после развода. Мне недоступно бОльшее из того, что является настоящим человеческим счастьем, но у меня есть хотя бы представление об этом, я это пробовал! Так кто же из нас более несчастлив? Он, не подозревающий о настоящем счастье, или я – знающий, но лишенный его?
Ситуация под Алеппо накаляется. Для Сирии это Сталинградская битва и блокада Ленинграда одновременно. ССА собирает всех, кого только можно, чтобы отправить через Турцию на подкрепление во второй по важности город Сирии.
Ехать по северу страны нельзя, курдские анклавы перемешались с территорией, занятой ДАИШ. С курдами у ССА отношения натянутые: кто дружит с турками – точно недруг для курдов. Спасают общие интересы с американцами. Отправляемся на Запад через Туретчину. Возле Келиса нас
поджидает ещё одна автоколонна. Грузовики с антиквариатом, едут на американскую авиабазу Инджирлик. Турки на границе не проверяют, с сирийской стороны встречают свои. Останавливаемся в Азазе на распределение. Еду в Телл-Рифаат.
Сильван, крепкий, коренастый командир моего нового подразделения, иракский майор. Как и положено танкисту, невысокого роста. Забирает в свой отряд. На мне каска, наколенники, налокотники и М16, не говоря уже о разгрузке и прочем, это делает меня заметным на фоне молодёжи в спортивках и джемперах, с китайскими АК47. С другой стороны, солдат много не бывает.
ИГИЛ начал наступление на САА, в сторону трассы Келис-Азаз-Алеппо. Это главная артерия, питающая "повстанцев" из Турции. Её потеря – катастрофа для всего фронта в Алеппо. Руководству пришлось бросить "ребелс" на защиту подступов к "дороге жизни" от ИГИЛ.