Раздались крики, шум, топот – и вот уже Тео стоял в окружении десятков странных людей. Внезапно стало так тихо, как должно быть среди могильных камней. Люди пристально смотрели на Тео и молчали. Кажется, прошла вечность.
– Убери руку, – прошипел Теодор, чуть повернув голову. – Я ничего плохого не задумывал. И ничего не понял из вашего разговора. Мне нет до вас дела. И я… вовсе не из города.
– Да ну как же, – фыркнула Шныряла, – он пахнет, граждане. Живой!
Теодор чувствовал запах самой девушки. Он знал и этот запах, и внешность: косые голубые глаза, на плечах – серо-коричневая шкура, такая замызганная, будто принадлежала не лесному зверю, а бродячей собаке, роющейся на помойке.
И понял, что все эти люди… не горожане и вообще не люди.
– Ты кем перекидываешься?
– Чего? – Девушка стиснула рукоять ножа.
– Кем? Волчицей?
– А не пошел бы ты… – Шныряла не могла подобрать ругательства. Наконец выплюнула: – Живяк!
Опираясь на доску с гвоздями, к ним подковылял карлик-старейшина, подслеповато заморгал и проговорил:
– Это тот, кто поселился в проклятом доме.
У всех точно голос прорезался:
– Эй, ты кто вообще такой?
– Чего суешь сопливый нос в чужие дела?
– Граждане, да он никак соглядатай! Соглядатай, ну точно! И как он нас заметил?
– Может, это он похитил старика Спиридона?
Мужчина с лисьей шкурой за спиной грозно двинулся на Тео.
– Тише, тише, шумной народ, – проскрипел старичок, стуча доской по земле, – хоть вам и не положено быть такими. Чего препираетесь? Глядите – вон там, на земле…
Нежители уставились на что-то, и Теодор тоже попытался оглянуться, несмотря на нож возле шеи.
– Тень! Смотрите, его тень!
– Какая странная…
– А человеческая где? Нету? Посмотрите хорошенько, может, правда свой, нежитель?
– Точно! Его тень – это тень двери!
– Двери? Почему двери? Это точно его тень, правда? Эй, парень, это твоя тень?
Теодор увидел, какое облегчение вызвала его необычная тень, и сам перевел дух. Он не горел желанием умереть среди этих странных… неизвестно кого. Он мысленно взмолился, чтобы его ответ был таким, которого они ждут.
– Да, – сказал Теодор, впервые осознавая всю нелепость ситуации. – Это моя тень.
– Божечки мои! А что, у моего племянника как-то была тень в виде креста. Такое случается. Главное, что не человеческая. Отпусти его, Шныряла.
Однако девушка и не думала убирать нож.
– Так ты нежитель? Скажи это всем. Нежитель?
Теодор молчал. В горле пересохло, и он понятия не имел, что сказать. Он впервые слышал слово «нежитель», хотя родители произносили множество странных слов.
– Тише, тише, шумной вы народ, – сердито прикрикнул старейшина, видя, что Теодор колеблется. – Хоть вам не положено быть такими. Чего препираетесь? Не знаете будто: просто так на кладбище не селятся.
Нежители переглянулись.
– Или ты мертвец, или… ты мертвец, – заключил старик. – Чего решать? Мертвецы лучше всех хранят тайны. Тень-то у него не человеческая, стало быть, из наших. А коли так – ему среди нас место. Вы же знаете – мы едины. Так уж повелось, что кладбище – одно на всех. Пусть мальчонка ходит да слушает. Его это, не забывайте, тоже касается. Авось чего умного добавит. Эй, тебя как кликать, парень? Я тебя еще вчера приметил, когда ты на чердак лез. Назовись нам. Я вот – Плотник.
– Теодор.
Толпа зашушукалась.
– Это что, настоящее имя, что ль?
– Да. А почему нет?
Нежителям это не понравилось.
– Да потому что врешь! – прорычала Шныряла. – Ни один нежитель не назовется настоящим именем. Говорю, он из Китилы! Из города, от мэра!
– Замолкни, дуреха! – крикнул Ворона и, подойдя ближе, обнюхал Теодора. Тео заметил, что глаза у парня сверкали темно-красным. – Посмотрите на его лицо. Выглядит странно. Да и не мог он нас просто так заметить. Не, сдается мне, он таки нежитель. Только свеженький, правил не знает. Может, ему Наверху не настучали по голове-то и не объяснили, что к чему? Малой, ты как – питаешься? Спишь?
Теодор хмыкнул:
– А что, можно без этого?
– Ногти и волосы растут? Взрослеешь? Сны видишь?
– А не видно, какие у меня патлы? – Тео начал раздражаться. Рука, в которой он держал нож, уже затекала. – Конечно, растут. А вы кто, собственно? Мне ничего от вас не нужно. Я ищу своего отца. Он ушел в Китилу и не вернулся. И он тоже… перекидыш. Лис.
– Нежитель? Твой отец?
– Его зовут Лазар. И объясните уже, что значит «нежитель»?
Тут вперед снова шагнул мужчина, носивший на плечах рыжую шкуру.
– Я его помню! Бродил тут один лисий колдун. Еще хромал на одну ногу – капканов, видать, перепробовал лапами, мало не показалось… Он дневал однажды в проклятом доме. Ни с кем не разговаривал, просто появился и быстро ушел… И он общался с горожанами. Лечил их, кажется.