— У вас все получается отлично. Не волнуйтесь.
— Марк!
Она познакомилась с другом Грея сегодня, в самом начале приема. Марк Харди был фотографом, страстным любителем дикой природы, покладистым и приятным в общении человеком.
— Послушайте, — Марк взял Виолу за локоть, — вы выглядите слегка усталой. Может, вам хоть немного отдохнуть?
Виола недоверчиво покосилась на своего спутника, когда тот привел ее к двери спальни. Марк рассмеялся:
— Я не сделаю ни одного неверного движения в вашем направлении, Виола, хотя, должен признать, это будет стоить мне невероятный усилий. А несколько минут отдыха пойдут вам на пользу.
Этого Виола не могла отрицать. Весь день она ничего не ела. Ноги у нее подкашивались. Шеф-повар раздражал ее, так почему же не позволить себе небольшой перерыв?
— Но только на одну минуту, — наконец сдалась Виола.
— На две.
Марк взял два бокала шампанского с подноса, по счастливой случайности оказавшегося в комнате. Виола опустилась в одно из кресел, стоявших перед камином. Он уселся напротив.
— За вас, Виола. За ваше замужество и великолепный прием. — Он поднял в салюте свой бокал.
— Спасибо. — Она улыбнулась, принимая тост. — Но какая-то часть поздравлений должна относиться и к Грею.
Марк усмехнулся.
— Вы правы. Он сумел приобрести себе замечательную хозяйку… и жену. Почти.
Виола задумчиво отпила шампанского.
— Так вы знаете? И, похоже, не одобряете эту… сделку?
— Грей — отличный парень. Его стиль жизни несколько отличается от моего, но я уже давно привык не задумываться над его действиями. Обычно он оказывается прав.
— Как давно вы его знаете?
— Много, много лет. Я люблю Грея как брата.
— Расскажите мне о нем, — вдруг попросила Виола.
Марк откинулся в кресле и задумчиво погладил ножку бокала.
— На долю Грея выпало отнюдь не беззаботное детство. Ему рано пришлось повзрослеть. Его мать умерла, когда он был совсем маленьким. Отец женился снова, но мачеха… — Марк замолчал, тщательно подбирая слова. — Она никогда не была особенно добра к Грею и к его маленьким братьям. Ее больше привлекали вещи, чем люди. Насколько я помню, Грей старался быть для мальчиков и матерью, и отцом одновременно.
Лицо Марка стало печальным, он как будто ушел в себя. Виолу же прямо-таки распирало от любопытства, но она боялась проявить нетерпение. На ее счастье, Марк решил продолжить:
— Моя мать была моим самым близким другом. Она подвигнула меня стать фотографом дикой природы. Приучила видеть красоту окружающего мира. — Он пожал плечами. — Может, Грей был бы более доволен собой, не так беспокоен, если бы у него была мать вроде моей. Если бы ему не пришлось так тяжело бороться, чтобы получить то, чего он был лишен в детстве.
Виоле хотелось выведать у Марка как можно больше о жизни Грея, и она уже придумала парочку наводящих вопросов, как вдруг…
— Так вот вы где! — С этим возгласом в дверях спальни возник— Грей. — А, между прочим, у шеф-повара какие-то вопросы по поводу буфетной стойки, и напор шампанского упал. Кроме того, гости хотели бы поздравить новобрачную.
Виола выбралась из кресла.
— Ну что ж. Я уже так глубоко увязла, что пути назад нет. Хорошо хоть довелось чуть передохнуть. С шеф-поваром переговорю немедленно, поздравления приму как положено.
С коротким вздохом она направилась к двери, оставив Грея и Марка одних. Тихие слова их приватной беседы уже не достигли ее ушей.
— Я видел, как старина Миллер пробирался к тебе после объявления о бракосочетании. Чего он хотел?
— Предложил мне стать полноправным членом его совета директоров.
— Вот так — запросто? — Марк щелкнул пальцами.
— У него есть вакансия, и он только ждал появится подходящая кандидатура Он абсолютно серьезен в отношении семейных ценностей. Пока я не объявил о браке с Виолой, он считал, что я не в полной мере соответствую его требованиям. Теперь же он принес мне это предложение на блюдечке с золотой каемочкой.
— Но он же думает, что вы и правда поженились!
— Я не стану разубеждать его в этом, если он сам не спросит меня напрямую.
— И как долго будет продолжаться ваш «брак»?
— Кто знает?.. Виола красива, умна, обаятельна, отличная хозяйка…
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! Вдруг ты встретишь некую красотку и захочешь… приударить за ней?
— Сейчас я «в отпуске» от всего этого, Марк. Я обжигался каждый раз, когда протягивал руку слишком близко к огню. Виола и я заключили соглашение, которое сделает нас обоих счастливыми. Не волнуйся. Пока что все складывается даже лучше, чем я мог предполагать…
Виола вернулась в спальню в поисках пропавшей сережки именно в тот момент, когда Марк спросил:
— А что, если ты влюбишься в нее?
— В Виолу? С чего ты взял?
— А вдруг она окажется той женщиной, какую тебе захочется поцеловать под своей омелой? Можешь ли ты побожиться, что такие мысли не приходили тебе в голову?
Виола не стала ждать ответа Грея. Она поспешила укрыться в кухне, где нашла себе занятия до самого конца приема. Слова Марка Харди занозой засели в ее мозгу. Насколько он проницателен, насколько хорошо тает друга? Есть ли у нее хоть малейшая надежда завоевать сердце Грея Джонсона?