Когда они возвращались, снег повалил с удвоенной силой, и с каждой минутой дороги становились все менее проезжими.
Едва войдя и скинув парку, Виола ураганом пронеслась по всему дому, одновременно жаря кукурузу, разыскивая ножницы и клеящую ленту и что-то тихонько напевая, пока Грей втаскивал елку и устанавливал ее в комнате.
— И что дальше? — спросил он.
— Сначала мы обернем грецкие орехи фольгой и разложим поп-корн в разноцветные пакетики, а потом повесим их на елку.
— Это без меня.
— Тогда ты, может быть, возьмешься привязывать ленточки и делать бумажные гирлянды?
Грей сердито нахмурился, но Виола не пожелала сдаться.
— На-ка выпей горячего сидра со специями. Он приведет тебя в настроение, способствующее завязыванию бантиков.
— Сомневаюсь, что это поможет, — проворчал Грей, тем не менее направляясь к елке. — Я вовсе не собирался…
— Шшш, послушай-ка. — Глаза Виолы сияли, что было верным признаком того, что, по крайней мере, на какое-то время она забыла о своей тоске по дому. И причиной этого была высокая, зеленая, красивая ель. — Моя любимая рождественская песенка. — Она приложила палец к губам, а из радиоприемника лились звуки «Ночи молчания». — Чудесно, не правда ли?
— Хватит. Я привязал все, что только было можно.
Грей встал, держа в руке кружку с сидром. Поп-корн дождем посыпался на пол от его резкого движения.
— Что ты делаешь?!
— Каждый служащий имеет право на перерыв в течение рабочего дня. Что ты здесь устроила? Предприятие с потогонной системой по выпуску рождественских украшений?
Он растянулся на кожаном диване перед камином. Поленья в нем разгорелись вовсю, озаряя комнату желтовато-оранжевым пламенем и постреливая искрами. Окна казались слепыми из-за стены белого снега, отделившей их от всего остального мира.
— Ты не можешь бросить все сейчас! Мы же почти закончили! — вскричала Виола, уперев руки в бока.
— Потише, дорогая. Ты начинаешь вести себя, как настоящая жена, — строго предупредил он, но в глазах его прыгали чертенята.
— Считаешь, что я к тебе придираюсь? — Виола деланно надулась.
— Я считаю, что ты все делаешь прекрасно. — Грей спустил ноги с дивана и похлопал по подушке рядом с собой. — Почему бы тебе не присесть на пару минут? Сегодня все-таки канун Рождества.
Она послушно села. Их бедра соприкоснулись, когда подушки просели под тяжестью их тел. С удовлетворенным вздохом Виола откинулась на мягкую спинку.
— Божественно!.. — И с удивлением обнаружила, что ее голова покоится на плече Грея.
Ей следовало бы отодвинуться, но сила воли покинула ее. Вместо этого Виола поудобнее устроилась на диване. Сегодня все-таки был сочельник. Может она немного отпустить тормоза, хотя бы на этот вечер?
Как выяснилось, нет. Рука Грея обняла ее за плечи, и Виола поняла, что чувства, которые он испытывает сейчас, не имеют ничего общего с ожиданием праздника. Черты его лица окаменели от напряжения и желания.
Когда он притянул ее к себе, Виола попыталась оттолкнуть его, упершись руками ему в грудь.
— Это не самая лучшая идея.
— А почему? Что в этом плохого? Мы здесь с тобой вдвоем, одни. Все считают, что мы муж и жена, не так ли, Виола? Разве ты не из тех девушек, которые любят поиграть в «семью»?
— Игра есть игра. В ней нет ничего реального. Одни фантазии. Да, конечно, я могу пофантазировать, но не в данном случае!
— А если за деньги? Похоже, для тебя это весьма сильный аргумент.
Грей пожалел о своих словах, едва выговорив их. В одно мгновение он разрушил романтическое очарование вечера. Виола вскочила, испытывая такое чувство, будто ей влепили пощечину.
— Как ты смеешь, Грей Джонсон?
На глазах у нее выступили слезы. Так вот кем она была для него! Особой готовой заодно продать и свое тело! Мужчина, подобный Грею, настоящий яд для женщин глоток наркотического зелья, упакованный в красивую обертку. Она вздохнула с облегчением, когда зазвонил телефон.
— Доброго Рождества, детка, — с напускной веселостью сказала Эмма Ричардс.
Звук родного голоса опять нагнал на Виолу волну тоски по дому.
— Доброго Рождества и тебе, мама. Как вы там с Уильямом?
— Все чудесно, дорогая. А как ты с твоим… — Она на секунду замешкалась. — С семьей твоего босса? Удачная вечеринка?
— Великолепная! — соврала Виола, чувствуя, что глаза у нее по-прежнему на мокром месте.
Потом в течение нескольких минут они говорили об обычных праздничных вещах. В конце концов ей пришлось поторопиться завершить разговор, чтобы не разреветься.