— Сейма? — одна бровь стоявшего напротив мужчины поползла вверх. Кажется, я ляпнула что‑то не то.
— В смысле, директора, — попытала исправить положение. — Но за то, что поцеловала тебя, я не буду просить прощения. Мной тогда управляла богиня, значит, это ошибкой не считается.
— Я знаю, — кивнул Ланчик. — А ты знаешь, что значит такой поцелуй? — могу поклясться, в его голосе появились игривые нотки.
— Приход весны? — вопросом на вопрос ответила я. Честно говоря, никогда не волновало, есть скрытое значение или это часть ритуала. Обычно танец у огня танцевали маги земли, так что вникать во все тонкости не было желания.
— Угу, весны… Ты что‑то еще сказать хотела или пойдем к остальным?
Задумалась на мгновение. Сказать было что, но это, наверное, стоит сначала обсудить с друзьями.
— Идем.
Возвращение в академию оказалось намного более приятным и коротким. Не нужно было заклинаний крови и поисков нужного направления. В каждой из комнат Сейм или Лан уверенно направлялись к одному из проходов, а мы послушно трусили за ними. Сразу заметно, что хоть и не часто, но дорогой к эрхам пользуются. В результате всего пара часов и мы на месте.
— Ханна!
Первым кого я увидела, была бабушка. Ее некогда огненного цвета волосы стали белее снега. И не важно, что с помощью магии им легко вернут прежний цвет. Главное то, что я почувствовала себя не просто паршиво, а человеком совершившим подлость.
Чувствуя, как она обнимает и целует меня, заливаясь слезами я, наверное, впервые в жизни поняла, что одним своим неосторожным поступком мы можем причинить близким дикую боль.
— Бабушка, мне нужна будет твоя помощь, — шепнула ей на ухо, как только первые эмоции схлынули.
Она понятливо смахнула слезы, вернув себе тем самым обычный неприступный вид, и поманила за собой.
Отдала рюкзак Ратмиру, которого, кстати, встречал сурового вида мужчина, и побежала догонять бабушку.
— Им можно остаться или ты хотела поговорить наедине? — уточнила Хельга, когда мы попали в святая святых любого учебного заведения — директорский кабинет.
С сомнением посмотрела на собственно хозяина помещения и его друга. Так и хотелось сказать, что разговор личный, чтобы посмотреть на выражения лиц. Но с глупостями покончено, а они тоже нужны для осуществления плана.
— Нет, пусть останутся, — и первой плюхнулась на уже ставший любимым диванчик.
— О какой помощи шла речь? — взяла разговор в свои руки Хельга.
— Я больше не хочу заставлять волноваться близких, — невольно погладила бабушкину руку, лежащую на диване рядом со мной. — А для этого нужно поймать тех, кто стоит за моим похищением и беспорядками в академии.
Немая сцена.
— Ты вроде бы не хотела волновать близких? — вкрадчиво уточнила бабушка.
— Да.
— И что же ты предлагаешь? — спросил Сейм.
— Ловить на живца, — предупреждая их возмущение, подняла руку. — Ты мне говорил, — посмотрела на Ланчика, — что попытки похитить или убить будут продолжаться. И ты же рассказывал, что найти никого за много лет не удалось. В таком случае, возможно, это единственная возможность поймать преступников?
— Мы найдем другой способ. Этот не подходит, — как‑то слишком категорично заявил Ланчик.
— Оригинальный способ никого не волновать, — не остался в стороне Сейм.
— А ну тихо, мальчишки, — осадила мужчин Хельга, и как‑то сразу стало понятно, что она на много их старше. Раньше особой разницы не было заметно. — Котенок, ты же понимаешь, что у нас может и не получиться тебя защитить?
— Да, бабушка.
— И все равно готова рискнуть?
Кивнула в ответ.
— Почему?
Мысленно я давно готовилась к этому вопросу, но как оказалось, так и не была готова. В голове крутилось множество причин. И то, что я хочу видеть бабушку всегда веселой. И то, что просто страшно жить и оглядываться, нет ли рядом и убийц. И то, что хочу хоть раз в жизни сделать то, что принесет пользу другим. И просто хочется найти повод, чтобы гордиться собой. И еще много чего… вот только…
— Я не хочу до конца жизни прятаться, — наконец смогла выделить главную мысль. — Даже если все останется как есть, где гарантия, что вы сможете меня защитить?
В комнате повисла неловкая пауза. Все понимали, что я права, но у каждого было заметно желание хоть в чем‑то возразить.
— Ладно, — решив для себя что‑то сказала бабуля. — Что ты предлагаешь?