–Вообще-то, нет. Это скорее как… как ракетное топливо… что ли…
–Почти угадал. Ее выделяют из синего тибериума, помещенного в ядерный реактор, и используют в аккумуляторах лазерных турелей. (27) На сто килограмм тибериума – три литра этой гадости.
–И что теперь делать? Я теперь что, стану мутантом? – взволнованно спросил Леха.
–Нет. Отфильтрованная, она безвредна. Только если у тебя начнутся галлюцинации, не удивляйся. Пострелять хочешь?
–Во что?
–Вот в этого чмошника, – Гелиос указал на кибердемона.
–А можно?
–Глупый вопрос, если я сам предложил. Для этого я его и вытащил.
–Да-да. Именно оттуда. Применил дюковскую уменьшалку (28), вытащил, выдернул из затылка один проводок и оставил на ночь обратно разбухать. Вот и все. Держи.
Гелиос кинул Лехе дробовик. Леха уставил приклад в плечо и стал прицеливаться, как его учил дядя. В глазах появилось белое пятнышко и загородило мушку прицела. Леха опустил ружье.
–Ну вот. Галлюцинации, кажется, начались.
–Какие?
–Белое пятно в глазах.
–А ну дай сюда пушку.
–Но если так, то это оружие гораздо круче и ТТ и калаша и всего остального. Почему его не поставят на вооружение всей армии и ментуры.
–А на этот вопрос ответить смогу. Дело в том, что для этого придется взять миллион синтезаторов и таких чуваков, как я. Серийное производство невозможно. Понял ты? Потому что мы не знаем и не можем узнать, как устроены эти пушки. Стоит попытаться открутить хоть один винтик, как любая из них растворяется вникуда.
–А вам-то оно здесь в таких количествах зачем? – спросил Леха, окинув взглядом полки, забитые разномастными пушками.
–Как, зачем? Боец может материализовать пушку на задании или здесь, только если он имеет хотя бы минимальный опыт обращения с ним. Это я и обеспечиваю. Тебе еще предстоит пострелять из пары-другой сотен стволов. А перед первой операцией, по крайней мере, из двенадцати.
–…Не понял… Там материализовать пушки можно, я это допускаю, хотя представления не имею, что там. Но чтобы здесь… Неужели, можно? И зачем тогда вытаскивать по несколько экземпляров из камеры?..
–Ты слишком много задаешь вопросов и слишком быстро. Если я подразумевал, что можно, зачем переспрашивать? Ты еще спроси "Эй, Гелиос, ты здесь, передо мной, или ты на Луне?" И с чего ты взял, что я вытаскиваю из синтезатора по несколько экземпляров?
–Ты сам это сказал, когда говорил про новую игру…
–Я сказал, чтобы дать тебе понять, насколько это было бы легче через полгода.
–А тогда почему ты не материализуешь просто так эту… зеленую, которой ты танк окучивал?
–Материализовать можно, только если исправный шаблонный экземпляр валяется где-нибудь здесь. Все-таки, ты дотошный парень. Сам спрашивать-то хоть не устал? Кажется, тебе скоро надо идти играть в Контру, поэтому давай-ка я вытащу из синтезатора Лорда Ада (29), мы его тут отделаем, как последнего козла, и распрощаемся.
–Ты очень любишь Doom, Гелиос?
–Нет, я предпочитаю трэш и дэф, как и ты. (30)
–Я не о музыке.
–А. Нет. Просто думовские образы самые четкие, и вытаскивать оттуда стволы и монстров – одно удовольствие.
–А! Кстати! А почему тебя тут зовут Гелиосом?
–По-моему, не кстати, а потому что уже нечего спросить, но все же…
Гелиос сделал мучительно-идиотскую гримасу и стал водить глазами по полу.
–Так. Сейчас, сейчас, может на этот раз вспомню… э-э… нет. Постоянно ускользает, зараза. Ты бы меня как-нибудь на задании спросил. Мне кажется… или нет… я предполагаю, что на заданиях я что-то такое вспоминаю… А вообще, меня всегда звали Стасик aka П%#докрыл…
–Да… А мне Ник так и сказал: вы не помните здесь, что происходит на операциях.
–А он говорил, помнит ли он все одновременно?
–Что-то такое было. Он заторопился и сказал, что всего лишь оператор и ни хрена не помнит.
–Ага. Ты знаешь, у меня есть подозрение, что он помнит все очень хорошо и знает кое-что лишнее, только притворяется.
При этих словах все перед Лехой на мгновение расплылось и сжалось, как при телевизионных помехах, а по спине почему-то пробежал мерзкий холодок.
–Что… что ты имеешь в виду?
–Сейчас я тебе расскажу одну историю. Вначале меня сразу поставили на должность оператора из-за отличных способностей. Такое здесь бывает очень редко. Я тогда работал в другой команде, а Ник был простым бойцом, как Петр или Матфей. На одной ответственной операции команда попала в почти безвыходную ситуацию: их окружил взвод паладинов Братства Стали в броне MK-2 и с пулеметами. Командир был изобретателен и по такому случаю применил спелл из какой-то фэнтезийной ролевухи, Chain Lightning. (31) Что произошло после этого, абсолютно никому неизвестно. Но три человека, включая Ника, вскочили с лежанок, а двое остались на месте, мертвые. Ник в первые минуты рассказал мне, что было на операции, – он еще помнил, – а после, уже через несколько минут, говорил, что все забыл. Двое вскочивших вместе с Ником получили раздвоение сознания. То есть они все время пребывали наполовину здесь, наполовину там, а сдвинуться ни туда, ни сюда не могли. Их увезли отсюда. А Ник не выглядел помешавшимся. После этого у него появились феноменальные операторские способности, а я ушел в рядовые бойцы, потому что от пережитого ужаса оставаться на старой должности не мог, – Гелиос вздохнул, – после этого и появились два отдела, а меня не покидает ощущение, что Ник не договаривает кое-что.
–Так значит нельзя совмещать на операциях пулеметы и заклинания, и все такое?
–По-моему, этот вопрос был лишним. По крайней мере, если ты не дебил. Только не спрашивай, почему. Я не знаю. И знать не хочу. Ну все. Козла, видимо, попинаем, в следующий раз. Иди тренироваться, солдат, – и Гелиос уселся за компьютер.
На первое свое задание Леха отправился уже на следующий день после окончания тренировок.
Все собрались в кабинете Ника, попили чайку, Саурон выпил стопарик своего "коньяка" и встал в углу. Ник принялся щелкать мышью, а остальные пятеро разместились в лежанках.