Я легко нашла "Гончего Пса" и пробилась сквозь толпу. Только что прибыло несколько дилижансов, и пассажиры перекрикивались друг с другом, выясняя, когда начнется следующий этап их путешествия: одним требовалась пересадка, другие хотели есть, дети плакали, а одна пара устроила крупный семейный скандал в центре холла. Некая рационалистка безуспешно пыталась найти слушателя, дабы поведать ему о прогрессе в магии и науке, благодаря которому можно теперь не опасаться богов.
Я поймала за локоть пробегавшего мимо слугу.
- Где торговец, покупающий древности?
- Кабинет за баром для знатных. - Он стряхнул мою руку и побежал дальше, даже не взглянув на меня.
В баре для знатного люда было тихо. Здесь стояли скамьи, и на полу среди тростника лежали душистые травы. Бармен изучающе посмотрел на меня, но так как я определенно не была ни фермершей, ни пастушкой, решил сомнение в мою пользу. Я одарила его самой лучезарной улыбкой - как говорится, хорошенькая, но тупая.
- Я только что приехала, и мне сказали, здесь есть торговец, желающий купить древности. Можно мне с ним поговорить?
- Я дам ему знать, что вы здесь. Сейчас он занят. - Бармен начищал и без того сверкающий оловянный кубок. Я не хотела затевать спор, поэтому повторила улыбку.
- Тогда налейте мне вина, пока я жду. На ваш вкус. - Я бросила на стойку марку и, не дожидаясь сдачи, взяла вино.
Сидя в укромном уголке, я видела, как две женщины выходят из кабинета: одна - с самодовольной ухмылкой, другая - пытаясь скрыть огорчение.
- Какая жалость, моя дорогая, - сказала первая своей тучной спутнице. - Твой отец всегда клялся, что камни настоящие.
Толстушка разгладила голубую парчу платья.
- Все равно оно дорого мне как память. Мне ведь не так нужно было его продать, как тебе. Первая женщина поджала губы.
- Времена меняются, дорогая. В наши дни в бизнесе нет места для сантиментов.
Они вместе вышли на улицу, и я поймала взгляд бармена, когда он ставил на поднос графин вина и кубки. Бар мен поманил меня, и я проворно встала.
- Лучше не тратьте зря его время, - предупредил он, открывая мне дверь.
- Доброе утро, меня зовут Терилла.
Я снова лучезарно улыбнулась и обвела взглядом троих мужчин, сидевших по ту сторону стола в залитой солнцем комнатке. В центре прислонился к стене грубо сколоченный человек в красном суконном плаще, смотревший на меня без улыбки. Он был темноволос и темнобород, на пальцах - массивные золотые кольца без камней, и, если я не ошибалась, в левом рукаве у него притаился нож. Я не видела под столом его сапог, но он показался мне человеком, который носит при себе не один клинок, что довольно необычно для торговца. Его компаньоны представляли собой очень странную пару: справа сидел долговязый жилистый тип в аляповатой кожаной куртке поверх зеленой льняной рубахи. Этот цвет совершенно не шел к его желтоватой коже и длинным черным волосам, но долговязому, похоже, было все равно. Он лениво бросал руны, и у меня зачесались руки. Второй выглядел так, будто забрел сюда по ошибке, но он пил вино - значит, свой. Может, ученик? На вид юнец, он был одет в простую домотканую одежду коричневого цвета; коротко подстриженные русые волосы и серьезная мина на веснушчатом лице создавали впечатление некой несообразности. Я сомневалась, что он носит клинок, он скорее ранил бы им себя в ногу.
Молчание затягивалось, поэтому я спрятала улыбку и открыла свою поясную сумку.
- Я только что приехала из Соуфорда. Мне сказали, вы покупаете тормалинские изделия, и я хотела узнать, что бы вы дали мне за это. - Я поставила кружку на стол.
Мужчина в красном посмотрел на нее, но в руки не взял.
- Куда вы направляетесь? - Игрок сгреб кости и одарил меня открытой и дружелюбной улыбкой, которой я поверила не больше, чем своей собственной.
- В Дубгор, чтобы присоединиться к актерам лорда Элкита.
Обе эти местности находятся в нескольких днях пути на восток и запад соответственно, так что милости прошу искать меня потом в странствующей труппе актеров. Я выдержала его пристальный взгляд, но краем глаза заметила - тихий парень взял кружку и начал ее рассматривать.
- Работать с актерами, должно быть, ужасно захватывающе. Что вы делаете? - Долговязый наклонился вперед, изображая невероятный интерес.
Не переусердствуй, приятель, мысленно сказала я, наверняка я не выгляжу такой уж неопытной, прямо с фермы.
- Я певица.
По крайней мере это была почти правда. Пение - одно из тех искусств, о которых я упоминала. Несмотря на легкое неодобрение матери, я заучила несколько баллад, составивших неплохой репертуар, и основные танцевальные мелодии для лютни.
- Вы поедете в Кол, на ярмарку? Босс выжидательно смотрел на парня. Он что - эксперт? А с виду такой молодой.
- Еще не знаю. - Пора бы и мне задать парочку вопросов. - Вы будете торговать на ярмарке? Может, мне лучше самой отвезти туда дедушкину кружку?
Тень беспокойства скользнула по веснушкам юноши. Он посмотрел на босса и что-то невысказанное промелькнуло между ними. Жаль, нельзя с ним сыграть, подумала я, он бы остался без штанов с таким лицом.
- Так это кружка вашего деда? А почему вы хотите продать ее? - Босс улыбнулся мне, как он, вероятно, полагал, ободряюще.
Я хихикнула: юбки, что ли, так действуют на меня?
- О, она моя, будьте уверены, - соврала я не моргнув глазом. - Дедуля отдал ее мне на смертном одре вместо приданого. Я бы ее не продала, но, понимаете, мне нужно удрать из дома. Я хочу петь, а папаша норовит выдать меня за сынка своего компаньона. Он торгует мануфактурой, та кой жирный и нудный, и думает только о шерсти да атласе. Вот и пришлось сбежать.