Я парировал размашистый удар, метивший в мои колени, и ударом снизу отсек эльетимму кисть. В это мгновение наши взгляды встретились, и я увидел лишь безумие и ненависть в тех выпученных, льдисто-голубых глазах. Жизнь с кровью вытекала из его раны, но Ледяной островитянин все равно вырвал из-за пояса кинжал и ринулся мимо меня, пытаясь заколоть Шива. Когда мы боролись, поскальзываясь в крови, Ливак неслышно просунула руку в это гнусное объятие и пырнула мерзавца в живот. Эльетимм одеревенел в моих руках, голова его дернулась назад, на бескровных губах запузырилась пена. Я отбросил его от себя, мертвого, прежде чем он ударился о землю.
Огромный пламенный столб поднялся в небо. Это Калион поджег землю вокруг себя, и кучка запаниковавших ученых вцепилась в его фалды, когда огонь жадно лизнул их сапоги. Горсть эльетиммов, не испепеленных заживо пламенем, окружили его, ища любую брешь. Но Лессай и его воины внезапно выросли сзади, чтобы выместить свою досаду и бешенство на тех, кто столь коварно застал их врасплох.
А через несколько минут голос Эйреста прогремел на весь лагерь, каменные стены которого послужили столь же ненадежной защитой для нас, какой были и для Ден Ренниона.
– Кто-нибудь из врагов еще жив? Нет? Убедитесь!
– А ну, парни, поднимите ваши задницы на стены! – громогласно потребовал Минейр.
Следом раздался суровый крик Лессая:
– Найдите своих напарников, проверьте, кто ранен, и сосчитайте убитых!
Резкий лескарский говор зазвучал со всех сторон – наемники спешили принести раненым воды, перевязочный материал и мазь. Я крепко обнял Ливак, когда она убрала в ножны свои кинжалы, и мы огляделись вокруг, ища Хэлис и Шива. Они были вместе. Хэлис одним быстрым движением оторвала его окровавленный рукав, и маг ужасно побледнел.
– На мне и то меньше швов, чем на тебе, чародей, – заметила она с грубоватым сочувствием, смывая кровь с рваной раны над его запястьем. – Не знаю, кто учил тебя держать клинок, но он оставил серьезную дыру в твоей защите. Придется дать тебе несколько уроков!
– Оставь это! Шив, иди сюда! – Торопясь к нам, Планир на ходу подхватил с земли помятую серебряную чашу; ее край теперь представлял собой неправильный овал. Верховный маг провел над ней рукой, и остатки утреннего тумана всосались внутрь, образуя лужицу на грязном дне.
– Твою руку. – Планир сжал пальцы Шива, все еще скользкие от крови. Обожженные запястья Верховного мага воспалились и кровоточили под обгорелым полотном рубахи.
Многоцветная вспышка высекла образ из поверхности воды: залив, где эльетиммы стояли на якоре, скалистый мыс в брызгах прибоя, деревья, мягко покачивающиеся на ветерке, и никакого признака ни лагеря, ни судов.
– Чтоб их чума взяла! – выругался Верховный маг. – Тонин, иди сюда!
Дрожащий ментор всмотрелся в чашу и развел руками.
– Они еще там и как-то прячутся или ушли в другое место? – допытывался Планир.
Тонин снова безнадежно развел руками.
– Не могу сказать, Верховный.
– У нас в отрядах трое мертвых и горсть раненых, двое тяжело, – подошел к ним Эйрест. – Что с учеными?
Несчастный Паррайл выглянул из-за плеча Тонина, слезы оставили бледные потеки в саже на его лице.
– Они убили Кейра и Левию, ментор…
– Сколько у вас раненых? – жестко перебил его Эйрест.
– Шестеро. – Паррайл прерывисто вздохнул. – И еще двое мертвы, Алери и Мера.
Я вздрогнул. По моим подсчетам выходило, что двое из каждых трех ученых пали или ранены. А ведь я полагался на них, на их знания, чтобы освободиться от тирании Темара.
– Что с магами? – Эйрест посмотрел вокруг и выругался. Оглянувшись, я увидел Калиона – он стоял на коленях у неподвижного тела младшего из двух магов, что так прилежно сопровождали его на корабле; имя юноши я так и не запомнил. Когда толстяк встал, лицо его было опухшим и багровым от ярости, которая сулила эльетиммам страшное возмездие.
– Снимите Шаннет и ее девицу с корабля! – приказал Планир, опуская и руку Шива, и гадальную чашу. – Эйрест, разверни свои отряды, чтобы обезопасить лагерь, пока мы работаем. Калион, будь так добр, иди сюда. Вы с Шаннет создадите барьер и маскировку над этим местом. Можете привлечь всех, кроме меня, Узары и Шива.
Калион кивнул, его глаза запылали решимостью.
– Ничто не проскользнет мимо меня, кроме пепла, развеянного по ветру!
– И я тебе в этом помогу, – прохрипел Отрик, потирая трясущейся рукой темно-лиловые синяки на шее.
Верховный маг круто повернулся и устремил повелительный взгляд на Тонина.