– Чуешь? Дымом пахнет.
Кьяр спешился, принял веревку из рук Зу, дернул за нее.
– Ну, двигай. И если ты сейчас пикнешь, я из тебя кишки вытащу и на дерево намотаю.
– Я только… мы ни с кем не воюем…
Втроем они оказались у прогалины.
– Ничего не вижу, – пробормотал Кьяр. – Где дома?
У Зу зрение было получше.
– Землянки, – процедил он.
Да, это были землянки. А может, и целые подземные дома, давно вырытые и обжитые. Над ними вились дымки. Между землянками пробежал маленький ребенок, не старше пяти лет, в одной холщовой рубашке. За ним показалась женщина с распущенными черными волосами, поймала его за руку. И, зевая на ходу, повлекла назад.
Что ж, они совсем здесь спятили – без охраны?
Кьяр оглянулся и увидел, что охрана имелась. На дальнем конце деревни стоял, опираясь на длинную пику, босой долговязый мужчина. Похоже, он дремал, и лишь пика не давала ему упасть.
Где-то рядом послышалось мычание. И снова, и снова. Зу давно уже принюхивался, определяя, где стадо. Но гадать ему не пришлось. Еще три женщины с подойниками прошли, шлепая подолами по росистой траве.
Зу и Кьяр переглянулись. Конечно, два опытных бойца легко бы справились со всем населением сонной деревни, где наверняка никто и драться толком не умеет. Но столь же верно, что многие успеют разбежаться и угнать скотину, из-за одного же барахла рисковать не стоит. Нет, брать надо все.
Кьяр потянул веревку назад.
– Уходим.
Ивальди, догадываясь, что деревне ничто не угрожает, с готовностью затопал назад.
– Много Проклятых в Крепости? – спросил Кьяр, когда они убрались на достаточное расстояние.
– Много…
– Сколько?
– Сто… а может, тыща… много…
– Дурак! – Кьяр перебросил конец веревки Зу.
– Совсем они тут одичали от сытой, мирной и довольной жизни. Даже считать не умеют. Таких не ограбить – обида для Неба.
К вечеру они выехали из леса. Когда лагерь был уже неподалеку, Зу вдруг заорал, завизжал, завыл – это был боевой клич его рода – и пустил коня вскачь. За ним со всех ног пустился Ивальди. Кьяр глядел, ничего не понимая. Ивальди бежал, сколько мог, потом упал, вцепился руками в веревку, но она все затягивалась и тащила его за собой, и тело, подпрыгивая на кочках, волоклось вслед за конем. Когда подскакал недоумевающий Кьяр, то увидел посиневшее лицо и вываленный язык удавленника.
– Зачем? – спросил он.
Зу объяснил, как недоумку:
– Он больше не нужен. Дорогу мы знаем. А он мог сбежать к своим. Или к Проклятым.
– Дело, – сказал Кьяр. Но все равно способ убийства ему не понравился.
В рейд хотели идти все. Всем надоело скучать и ждать невидимого противника. А тут дело представилось само собой, и нетрудное к тому же. Тевтат и Хрок заспорили первый раз за все время похода.
– Чего тебе там нужно? – орал Хрок со своим чудовищным западным выговором. – Ты же за сокровищами Проклятых пришел – что они, его в лесной деревне прячут? А нам рабы нужны, бабы нужны, скотина нужна…
– Скот нам тоже нужен, – сухо заметил Тевтат, – и не забывай, что этот поход затеял я.
– Затеял! То-то вы в Городе торчали, пока мы не подошли…
В конце концов о разделе договорились. Предстояло отобрать людей. Вполне хватило бы и десятка ратников, но опять же добыча, добыча… Решили послать полсотни всадников Сьета и полтора десятка тяжеловооруженных северян. Ими вызвался командовать сам Тевтат. Имеет же он право разогнать кровь в самом деле. Галарцам не придется стыдиться своего командира, хоть он и не молод.
Ехали днем, ничего не боялись. И нечего было бояться. Зу и Кьяр хорошо запомнили дорогу. Все же шуметь не следовало. Иначе эти легконогие трусы снова удерут и, что хуже, угонят стадо.
Подобрались к вечеру. Дана была команда: «Тихо!» Сьет со своими приступил к окружению деревни. Тевтат и его люди остались в резерве. Было еще не так темно, чтобы не различать друг друга, а до самой темноты уже все будет кончено. Деревня лежала перед ними – только пересечь прогалину. И в вечернем теплом полумраке, мирном и сонном, как все здесь, странно прозвучал племенной боевой клич. Кочевники с воем рванулись вперед, выхватив мечи. И тут же стали падать с коней один за другим, как перезрелые яблоки с веток. За боевым кличем не сразу были расслышаны звоны тетив. Стреляли сверху, с деревьев, и одновременно словно бы из-под земли.