— Городская стража. Куда она побежала?!
— Туда. За тот угол. А что случилось?
Ничего мне, не ответив, он крикнул: — За мной!! — и кинулся бежать в указанном мною направлении. Его напарники, сорвавшись с места, и бросились за ним. Мы с Туми обменялись недоуменными взглядами и зашагали дальше. Почему я так сделал? Наверно потому, что она была девушкой, а за ней гнались плечистые мужики. Подходя к воротам, мы увидели, что стража у ворот усилена и теперь стояла не у створок, как раньше, а перегораживала дорогу, тщательно проверяя всех, кто хотел выйти из города.
Стоило нам попасть в поле зрения Шонара, как тот быстро нашел нам обоим работу. Поздно вечером, когда я уже собирался ложиться спать, пришел Солдат, с новостями, из которых мне стало понятно, кого мы, с Туми, видели на той улочке.
Оказалось, что в те времена, когда Ничьи Земли были еще пустыми, в них нередко находили убежище люди, которые бежали от властей и от церкви по самым разным причинам. Многие из них здесь оседали, обживались, считая эти земли своей второй родиной. Другие, отъявленные преступники, бежавшие от правосудия, ничего не собирались менять в своей жизни, продолжив убивать и грабить. Естественно, что людям, обжившим эти места, появление таких соседей не могло понравиться. Сначала за ними, на добровольных началах, охотились местные жители, затем на их основе появилось общество, возложившее на себя охрану порядка, которое получило название «клан крови». Прошло еще несколько десятков лет и на этих землях, как и везде, произошло разделение на бедных и богатых — появились свои бароны и графы, чьи дружины стали поддерживать порядок в этих землях. Первоначальное значение общества утратило свой смысл, но распускаться оно не собиралось, хотя большая часть людей покинуло его ряды, уйдя в баронские дружины. Клан решил изменить свое назначение и стал готовить телохранителей и охранников, но, несмотря на отличную подготовку людей, спроса на них не было. Дело заключалось в том, что в отличие от королевств, где было много знати и богатых людей, здесь таких не было, за исключением трех десятков самозваных баронов, к тому же имевших свои собственные дружины. Когда стал вопрос о роспуске клана, кто-то из его совета предложил начать, втайне, готовить убийц и шпионов. Прошло около пяти лет, пока эта тайна не всплыла наружу, и клан крови оказался вне закона. Кого успели схватить — были повешены или сожжены, кто успел бежать — объявлены вне закона. Так как все эти события произошли сравнительно недавно, то казнь одного из них, вместе с семьей, стала своеобразной сенсацией для местного населения. Народ собрался получить удовольствие, а тут….
По рассказу Солдата, получалось так, что во время подготовки к сожжению мужчины, женщины и двух детей, у помоста внезапно появилась девушка. Никто из присутствующих не успел и глазом моргнуть, как ее отравленные дротики принесли приговоренным мгновенную смерть. Стража, оцепившая помост, среагировала на нее только тогда, когда убийца кинулась бежать. Несмотря на то, что ее преследовали три сержанта городской стражи, закончившие в свое время одну из школ клана крови, ее не удалось догнать.
— Она исчезла. Делай вывод, парень.
— И какой вывод ты мне предлагаешь сделать? — спросил я сонным голосом бывшего охотника на нежить.
— Клан крови не разгромлен, раз его тайный совет прислал убийцу, чтобы облегчить, хоть таким образом, их участь.
— Может быть, а теперь давай спать.
Последующие три дня мы крутились, словно белки в колесе. Нас спасало только то, что товара, по сравнению с другими купцами, у нас было немного, к тому же его треть мы приберегали для ярмарки в Бельбекю.
На рассвете четвертого дня караван готовился двинуться в дальнейший путь. Я забрал одеяло, на котором спал у костра, а так же завтрак для Туми и понес все это в корзину. Сложив все это рядом с спящим эмлоком, спустился вниз, вскочил в седло и присоединился к недалеко ехавшему Солдату. Наши утренние поездки, а так же неспешный разговор на различные темы, с самого начала нашего путешествия, стали со временем своего рода традицией. Подъехав к нему, я подумал о том, что сейчас самое время поговорить о том, как нам лучше расстаться, чтобы не возбудить излишних подозрений у караванщиков.
— Привет, Солдат.
— Привет, Дан. Как спалось?
— Нормально. Слушай, я думаю, что пора поговорить о причине, по которой мы с тобой расстанемся.
— Я уже все придумал, парень. Сделаем так. По прибытии в Бельбекю, ты уйдешь в город и задержишься больше положенного времени, после чего мы с тобой громко начнем ругаться. Как говориться: слово за слово и получи расчет! Ну как?
— Сойдет.
— И еще. Ты уже сам реши: как будешь получать свою долю, потому что для нас ты из дела не выходишь. Это будет наша с Ножом благодарность за то, что ты для нас сделал.
— Об этом у нас еще будет время поговорить.
— Дам тебе еще один совет: будешь жить в Бельбекю — съезди за пролив и осмотрись. Вдруг тебе понравится тамошняя жизнь. Если решишь остаться в тех краях, думаю, что это будет последним местом, где тебя будут искать.
Мы еще немного поговорили, а потом я поехал посмотреть, как там Туми. Обычно к этому времени его голова уже торчала над краем корзины.
— Туми! Туми!
Не получив ответа, спешился, привязал лошадь, затем быстрым шагом догнал быкотура, забрался по лестнице, и… увидел, что на дне корзины, кроме эмлока, лежит молодая девушка, прижав кинжал к его шее. Сам же Туми лежал в расслабленной позе с закрытыми глазами.
— Одно лишнее движение или слово, и вы оба будете мертвы. Кивни, если понял.
Сейчас мне ее глаза виделись как колючие льдинки, обжигая холодом.
«Похоже, из тех, что будет убивать без сожаления, а умирать без страха».
Я кивнул.
— Принеси еды и воды, а сам иди, занимайся своей работой. Не волнуйся, с ним ничего не случится, если ты не наделаешь глупостей.
— Как скажешь.
Взяв у одного из поваров лепешку и кусок вяленого мяса, я вернулся.
— Лови, — и сверток с едой полетел ей в лицо. Из положения «лежа» на ограниченном пространстве увернуться от летящего предмета весьма не просто. Она инстинктивно выставила руку, чтобы отбить сверток, а значит, на какие-то секунды перестала контролировать ситуацию, чем я не замедлил воспользоваться. После короткого сопротивления, рука девушки была взята на болевой прием, а она сама замерла в напряженной позе. Толкнул Туми в плечо, но тот продолжал спать, как ни в чем не бывало.
— Что ты с ним сделала?
Ответом стало гордое молчание.
— Не зли меня. Иначе я тебе сначала сломаю руку, а потом сдам охране, не забыв рассказать о том, кто ты на самом деле.
— А кто я?
— Наемная убийца, которую послал клан крови.
Подтверждением моих слов стал инстинктивный рывок ее напряженного тела, а когда поняла, что вырваться не удастся, убийца, от ярости и бессилия, сдавленно, по-зверинному зарычала.
— Спрашиваю в последний раз. Что с ним?
— Сонное зелье. Он просто спит.
— Ты его сейчас разбудишь, и когда я пойму, что с ним все в порядке, отпущу тебя. Иди на все четыре стороны.
С минуту она молчала, обдумывая мною сказанное, потом тихо сказала: — Хорошо, но если не желаешь мне смерти, дай уйти в сумерках.
Я всмотрелся ей в лицо. Оно было очень красивым, но каким-то неживым, словно убийца носила его как маску.
«Вот только глаза тебя выдают. Если хорошо к ним присмотреться, то можно увидеть глубоко спрятанный страх. Интересно, сколько тебе девочка лет?».
— Ты кто?
— Никто.
— Сколько тебе лет?
— Не твое дело.
— И как мне тебе доверять?
— Тут дело не в доверии, а в силе, а она сейчас на твоей стороне. Отпусти руку, — с минуту она массировала плечо, а потом вдруг неожиданно сказала. — Это мою семью хотели сжечь там на площади.