Семейное поместье. У него это прозвучало так старомодно и мило. Так провинциально и по-техасски. Готова поспорить, это огромный особняк, по сравнению с которым мой маленький домик напоминает кладовку. И почему ни у кого из Уолкеров нет южного акцента? Клянусь, они настолько богаты, что не допустят, чтобы их речь была с акцентом.
— Ой. — Я кивнула. — Звучит здорово.
Я солгала. Это звучало ужасно, потому что означало, что Гейба рядом со мной больше не будет. Мне это не нравилось. Совсем.
— Поэтому мы должны использовать эти два дня по полной. — Он взял обе мои руки в свою и потянул меня ближе к себе. Я неохотно повиновалась, так как чувствовала себя подавленной и грустной. — Я хочу пригласить тебя на ужин завтра вечером, — прошептал он мне на ухо.
Мы выбирались из дома, но не часто. Ходили смотреть фильм, окончившийся для нас тем, что мы сидели на последнем ряду, целовались и лапали друг друга. Было несколько обычных ужинов, пару раз мы были в том кафе с замороженным йогуртом, потому что Гейбу оно очень нравится. Но то, как он сказал, что хочет пригласить меня на ужин, прозвучало серьезно.
Так, словно он приглашал меня в шикарный и дорогой ресторан.
— Куда? — поинтересовалась я.
— Сперва мне самому нужно это выяснить, — признался он, посмеиваясь. — Позволь, я попозже тебе отвечу.
Он написал мне название ресторана этим утром, так же, как и время, на которое забронировал стол, и я поискала это место. К слову о шикарном…
Мама звонила очень часто, интересуясь, чем я занимаюсь, почему в последнее время редко с ней разговариваю. Я отвечала, что у меня появились друзья — правда — и что очень хорошо провожу время — истинная правда. И, что я, конечно же, была хорошей девочкой, когда она спрашивала, потому что — да, она действительно спрашивала меня об этом.
Это было единственное, в чем я обманывала маму. Я не была хорошей девочкой. Я была великой грешницей по маминым меркам. Но, боже, как же приятно было каждый раз грешить с Гейбом.
Просто невероятно приятно.
Я начала готовиться к нашему серьезному вечернему свиданию заранее. Приняла душ и побрила все необходимые участки тела. Так намазала тело лосьоном, что на коже не осталось ни одного места, которое было бы не супер мягким и ароматным. Нанесла кондиционер на волосы и высушила их, используя закругленную щетку, сделав их слегка вьющимися и пружинистыми. Распущенные и волнистые, они спадают на плечи и выглядят супер блестящими. Может, помогла дорогая сыворотка для волос, которую я нашла в гостевой ванной, где ее кто-то оставил.
В данный момент я смотрю на себя в зеркало, все еще слегка не уверенная в выборе платья. Оно черное с тонкими перекрещивающимися на спине бретельками и низким вырезом спереди, выставляющим напоказ декольте.
Ткань облегает мою фигуру, но, несмотря на это, я не кажусь чересчур пышной или приземистой. Я нашла его на прошлой неделе в дисконт-центре, когда ходила по магазинам с Гейбом и Сидни, и он каким-то образом убедил меня купить его.
Может из-за того, как загорелись его глаза, стоило ему увидеть меня в нем. Или из-за того, как он попытался затолкнуть меня обратно в примерочную, чтобы потискать меня. Мне пришлось вытолкнуть его оттуда, и он расстроился. Искрящиеся щенячьи глазки вкупе с лукавой улыбкой — и я чуть не затащила его обратно в примерочную, чтобы он, в конце концов, исполнил свое желание.
Но потом вспомнила, что это плохая идея, и попросила подождать меня у касс на входе в магазин. Гейб заставляет меня хотеть полностью потерять над собой контроль, а мне следует быть осторожной, особенно, когда рядом Сидни. Нам нужно было вести себя прилично, чтобы не разозлить ее. Но по вечерам ее нет с нами.
Надеюсь, Гейб оценит мой выбор наряда для сегодняшнего ужина. Он должен заехать за мной примерно через пятнадцать минут. Я была готова уже двадцать минут назад.
Полагаю, меня можно назвать немного взволнованной.
Хватаю со столика крошечную черную сумочку, открываю ее и достаю помаду насыщенного темно-красного цвета, которым никогда не крашу губы, но она у меня уже пару месяцев. Я привезла ее с собой, подчиняясь мимолетному порыву, даже не представляя, когда она мне может пригодиться.
Сегодня вечером я накрашу ее специально для Гейба. И для себя.
Определенно ради себя.
Снимаю колпачок, выкручиваю вверх помаду, затем аккуратно наношу ее на губы. Растираю ее между ними, закрываю обратно колпачок и бросаю помаду в сумочку. Делаю шаг назад, разглядывая себя, наклонив голову вбок. Я выгляжу… иначе. Как-то старше. Может, даже утонченнее будет более подходящим описанием.
Никогда не использовала слово «утонченная» по отношению к себе.
Звонят в дверь, и я, сжимая сумочку в руке, вылетаю из спальни и практически галопом мчусь вниз по лестнице. Я не привыкла носить каблуки и из-за них чувствую себя шатающейся и неуклюжей. Жаль, что нельзя надеть шлепанцы, иначе буду смешно выглядеть, а сегодняшним вечером все должно быть на высшем уровне.
Боже, надеюсь, я не опозорюсь. Или еще хуже, опозорю Гейба.
Открываю и распахиваю дверь, и вижу его, выглядит он просто охренительно. По-другому и не скажешь. За последние пару недель его волосы стали немного длиннее и выгорели на солнце. Он одет в белую рубашку на пуговицах с закатанными до локтей рукавами, выставляя напоказ сексуальные загорелые предплечья.
Знали ли вы, что предплечья могут быть сексуальными? Я тоже. Но они именно такие.
Черные брюки и туфли завершают образ. Рубашка навыпуск, поэтому он выглядит скорее повседневно, и на одно тревожное мгновение я переживаю, не слишком ли нарядно одета.
Но, поймав одобрительный блеск в его глазах, пока он изучает меня с головы до пят, понимаю, что сделала правильный выбор.
— Проклятье, Люс, ты выглядишь чертовски невероятно, — вздыхает он, и его взгляд остановился — вы уже догадались — на моих буферах.
Он помешен на груди. Попки ему тоже нравятся. Кажется, Гейб высоко оценивает каждую часть моего тела.
— Как и ты, — отмечаю я и вздыхаю, когда он протягивает руку и обнимает за талию, притягивая меня ближе к себе, чтобы рассмотреть мое лицо вблизи.
— Я бы поцеловал тебя, но боюсь, испорчу твой макияж, — бормочет он, опуская взгляд на мои губы. Задерживая его на них. — Кстати, красиво смотрится. С темными губами. — Тоска в его голосе очевидна.
— Я могу накрасить губы еще раз, — предлагаю я, кладя руки ему на грудь. Его кожа такая горячая, что тепло чувствуется даже через рубашку, и на какой-то сумасшедший момент мне хочется сорвать ее с него. — Я бы предпочла, чтобы ты поцеловал меня.
— Твоя взяла, — произносит он с улыбкой, и тут же его губы нежно касаются моих.
Я чуть ли не плачу, настолько сладок поцелуй. И в этот миг я понимаю…
Я буду скучать по Гейбу гораздо сильнее, чем готова признать.
Глава 12.2
Гейб
Ни хрена себе, она выглядит просто изумительно. Я подтолкнул ее купить это платье, и это был умный выбор. Оно ей идеально подходит, делая ее чертовски сексуальной. Вся в черном, с волнистыми волосами, красной помадой, от которой пухлые губки выглядят еще больше, проклятье.
Люси сводит меня с ума на протяжении последних двух недель. Подталкивая к краю раз за разом. Она позволит мне сделать с ней практически все, что захочу, за исключением одного — непосредственного соития. Все остальное — дозволено, даже легкие игры с попкой.
Ага, моя Люси — грязная девчонка. Но она такая только со мной.
И это самое ужасное. Собственническое чувство охватывает меня каждый раз, стоит мне подумать о том, чтобы уйти от нее, что она будет продолжать жить дальше. Без меня рядом. Я никогда больше не увижу ее, и она забудет обо мне. Я стану поблекшим воспоминанием, частицей этого безрассудного давнопрошедшего лета, которое она провела с одним парнем и забавлялась с ним при каждом удобном случае. Наша связь может быть только летним развлечением. Мы пообещали это друг другу в самом начале, и в то время я говорил искренне.