— Повеселись. Не позволяй себе раскиснуть из-за этой девчонки. В море полно и другой рыбы, — понижает голос Шеп. — Черт, надеюсь, Джейд не слышала меня. Мне пора. До встречи, Джи. — Он кладет трубку прежде, чем я успеваю сказать что-то еще.
Решив, что иногда нужно показываться на людях, выползаю из кровати, иду в ванную, справляю все свои дела и только затем волочу ноги вниз, и обнаруживаю сестру, сидящую за кухонным столом и поглощавшую картофельные чипсы, обмакивая их в соус «Рэнч»
— Завтрак? — интересуюсь я и краду у нее чипс, обмакиваю в соус и засовываю его себе в рот.
Сидни впивается в меня взглядом, она очень похожа на пушистого котенка, старающегося выпустить свои коготки. Волосы собраны на макушке в беспорядочный пучок, без макияжа. На ней топ и черные леггинсы, и выглядит она очень даже вспотевшей.
— Скорее обед, учитывая, сколько сейчас времени. — Она лезет в пакет с чипсами и вытаскивает огромный чипс, и тычет им в меня. — Ты что, только встал?
— Да. — Подхожу к холодильнику и достаю банку ледяной колы. — В чем проблема? Лето же.
— Я на ногах с восьми.
Поворачиваюсь и смотрю на нее, опустошаю половину газировки перед тем, как заговорить:
— И? Ты хочешь медаль за это или что? — Ей-богу, стоит нам начать препираться, мы превращаемся в семилетку и десятилетку.
— Я ходила на пляж, — она ухмыляется. — Видела там твою пассию.
Я подношу бутылку ко рту, и когда она произносит эти слова, чуть ли не выплевываю сделанный глоток колы.
— Ты видела Люси?
Сидни от удивления поднимает брови.
— Ты знаешь, как ее зовут?
— Что ж. Да. — Я не рассказал Сидни, что прошлым вечером заходил к Люси, из страха, что она может сболтнуть об этом нашим родителям. Наверное, сейчас моя песенка спета. — Мы, э-э-э, поговорили вчера.
— Правда? Что ж, а мы пообщались сегодня. — Сидни пожимает плечами и снова начинает жевать чипсы, что реально бесит. Это все, что я слышу. Больше она не говорит ни слова, прекрасно осознавая, что своим молчанием сводит меня с ума.
В конце концов, больше не могу терпеть.
— О чем вы говорили? — я стараюсь спросить равнодушно, но взгляд, который Сидни бросает на меня, говорит, что она прекрасно видит мое вранье.
— Точно не о тебе. — Сидни закатывает глаза и садится прямо. — Даже не знаю, мы разговаривали о всякой ерунде. Ничего особенного. Так, пустой разговор. Мы прогулялись вместе по пляжу и затем вернулись обратно.
Я в шоке. Люси любезничала с моей младшей сестрой, которая ненавидела меня все время, пока росла?
Жизнь так несправедлива.
— Она понравилась тебе?
— Она очень милая. — Мне хочется сжаться под испытующим взглядом сестры. — А тебе она нравится?
— Она нормальная. — Пожимаю плечами.
— Правильно. Сначала ты следишь за ней, а теперь она всего лишь нормальная. — Сидни смеется. — Гейб, в тебе полно дерьма.
— Язык, Сидни, — звучу, прям как наша мать, и Сидни только сильнее смеется.
Я улыбаюсь в ответ.
— Серьезно. Она даже не упоминала обо мне?
Сидни медленно качает головой.
— Ни разу.
Разочарование, пронзившее мое сердце, практически разрывает меня. Превращает в полную размазню.
Глава 4.2
Люси
Я выпытывала и выпытывала информацию о Гейбе, пока разговаривала с его младшей сестрой, заставив ее поклясться на огромной воображаемой стопке библий, что она никогда, вообще никогда не расскажет ему, о чем я спрашивала. Особенно, что спросила в первую очередь. Не хочу, чтобы он подумал, что я заинтересована, потому что это не так. Нет-нет, я абсолютно в нем не заинтересована, ведь он полный придурок, засыпающий на девушках, в то время как должен был целовать их.
Но не могу ничего поделать, я все еще заинтересована. Всю ночь я металась и ворочалась, никак не могла уснуть. Все, о чем могла думать, это он. Гейб и его сладкий и очень умелый рот. Гейб и его большие блуждающие руки. Гейб, признающийся, что хотел трахнуть меня — у меня никогда не было парня, который говорил бы мне подобные вещи, и мне стоило бы обидеться. Это ведь оскорбительно, правда?
Нет, не правда. Это было горячо. Чертовски горячо.
Видите, из-за него я думаю иначе. Я не использую такие выражения, как «чертовски горячо». Совсем не использую. Это не мой стиль. Я много работаю, усердно учусь и крепко сплю. Моя жизнь скучная, но у меня есть конечная цель. Закончить колледж, получить диплом и устроиться на хорошую работу. На хорошо оплачиваемую достойную работу. А затем остальную часть жизни можно будет наслаждаться.
Я не ожидала получить работу этим летом. Она неожиданно свалилась на меня, возможность, предоставленная мне одним из маминых работодателей. Они продали сразу все свои дома, и им нужно было уехать за границу, чтобы позаботиться о некоторых домах там. Единственный дом, который они захотели оставить на западном побережье — тот самый, за которым я присматриваю.
Ну и кто бы ни захотел провести большую часть лета в дорогом особняке в закрытом сообществе в Санта-Барбаре всего лишь в нескольких шагах от пляжа? И к тому же они заплатили мне баснословную сумму денег. Я не могла упустить такую возможность. Смотреть за домом так просто, что даже стыдно. Впервые в жизни я не на летних курсах, и не могу уснуть, мой мозг переполнен мыслями о сексуальном парне, несуразно поцеловавшем меня. Моя жизнь перевернулась с ног на голову.
И мне это не нравится.
А вот Сидни мне понравилась. Она милая. Некоторые ее черты напоминают мне ее брата. У них одинаковый цвет глаз. Одинаковый цвет волос. Их улыбки похожи, хотя, когда он улыбается мне, я таю. А улыбка Сидни не действует на меня так, и это хорошо. Не хотелось бы растворяться в ней.
Хочу раствориться в нем.
Ну да, но нет. Я все еще зла на него. За то, что он уснул. Возможно, я придаю этому слишком большое значение, но блин. Кто так делает?
Убедив себя, что мне совсем не нужен обед, переодеваюсь в купальник — старый купальник, который я взяла с собой, отличный слитный купальник, полностью меня прикрывающий — и отправляюсь к бассейну. Совершенно не по привычному для Гейба графику. Мне плевать, увидит ли он меня. Он может пойти на хер. Я его уже забыла.
А еще я — лгунья.
Сегодня сильный ветер, отчего становится прохладнее, и я дрожу. Решаю сначала пожариться на солнышке, а потом прыгнуть в бассейн и охладиться. Я уже намазала каждый дюйм своего тела, не защищенный от солнца, — ага, я — мексиканка, и у меня от природы смуглая кожа, но я все же могу сгореть, да и рак кожи не входит в мои планы. Мама смеется надо мной, рассказывая, как она, будучи маленькой девочкой, работала на полях и стала такой смуглой. Как могло навредить мне солнце, повторяла она снова и снова.
Нет, спасибо, рак кожи не для меня. Не буду рисковать.
Какое-то время валяюсь в шезлонге, солнечные очки на месте, глаза закрыты… большую часть времени. Несмотря на мою злость на него, постоянно проверяю, не смотрит ли Гейб. Но он так ни разу и не появляется, борюсь с разочарованием, вцепившимся в меня, повторяя сама себе, что я смешна.
Задрожав от холода, когда ветер налетает на меня, перекатываюсь на живот, и, опираясь на локти, тянусь к стоящему рядом с шезлонгом столику и беру журнал, который захватила с собой. Журнал со сплетнями, доставленными на дом — я бы никогда не заплатила за такого рода бульварщину, но это — определенно хороший способ убить полчаса.
Пытаюсь читать статьи о последних скандалах знаменитостей, но это трудно, вот насколько меня отвлекает Гейб. Он крутится в моей голове, со вздохом поднимаю глаза, вглядываясь с небольшого расстояния в океан. Белые барашки покрывают воду, чайки беспокойно летают кругами и пикируют за рыбным лакомством. Ничего не могу поделать с собой, мне любопытно, где сейчас Гейб. Чем он занимается?
Меня охватывает дрожь, стоит мне вспомнить, как прошлым вечером он прикасался ко мне, так уверенно, так властно. Когда его рот клеймил мою кожу, когда целовал меня, дразнил языком мои губы, прежде чем скользнуть им внутрь, боже.