Глава 1.
Глава 1.
Я сидела в логове зверя и ожидала своей участи. Сегодня должен был закончиться срок моего так называемого контракта. Вот уже как два года я каждый день, все 24 часа в сутках, служила на благо зла. У меня не было выходных и праздничных дней. Я пахала словно лошадь, всю себя отдавая работе. И это не было по доброте душевной. Так, я отрабатывала долг, что висел кабалой на нашей семье. Меня уже тошнило от этих мерзких рож, которые мне приходилось видеть изо дня в день. А от одной особенно. Мерзкий старик, что сидел напротив меня, вызывал во мне чувство брезгливости, стыда и ненависти. Эта сволочь заставила меня пройти через все круги ада, превращая девочку-одуванчик в чистокровную суку, которая готова перегрызть глотки всем лишь бы достичь своей цели.
Неужели буквально через несколько минут я смогу насладиться глотком свободы? Надеюсь, моя самая заветная мечта станет наконец-то реальностью. Остались лишь формальности и немного моего терпения.
— Молодец, — похвалила меня эта развалина, затянувшись табаком со вкусом вишни. Сладкий запах щекотал ноздри, дразня обоняние и вызывая чувство голода. Я так нервничала сегодня, что не рискнула перекусить, боясь оставить завтрак где-нибудь за пределами своей квартиры. И теперь помимо головной боли к списку моих недомоганий добавились голодные спазмы в желудке. – Ты поработала на славу, девочка. В тебе я даже не сомневался.
Мне его похвала была до одного места. Держалась из последних сил. Хотелось послать своего работодателя по маршруту, что расположен на границе с небом и землёй. Наверняка, там уже все фонари побили, ища его, а он тут прохлаждается. Сколько уже было покушений на него? Да не перечесть. Живучая собака.
— Нестор Петрович, — натянуто улыбнулась я, — вы же знаете, что делала я это не по доброте душевной. Не нужно расточать похвалу. Я в ней не нуждаюсь. Давайте перейдём к делу.
— Смотрю, кто-то уже распушил свои крылышки, — откинувшись на спинку резного кресла, босс затушил сигару о пепельницу, что подал ему Олег – вечная тень своего хозяина. Под ложечкой неприятно засосало. Чую, сегодня меня ждёт облом. — Я сказал что подумаю, а не дам тебе свободу. Улавливаешь разницу?
Перед глазами пронеслась картинка, где я вскакиваю со своего места и голыми руками скручиваю морщинистую шею уважаемого в бандитских кругах Нестора Петровича. Но это были только мечты. На самом деле я так и осталась сидеть на своём месте, лишь от злобы скрипнув зубами.
— Насколько я помню, мы договаривались о двух годах, — не сдавалась я. – Сегодня как раз подошёл срок.
— Сроки устанавливаю здесь я, — Нестор стал отстукивать пальцами по подлокотнику кресла известный только ему мотив. – Ваша семья должна мне как земля колхозу. Скажите спасибо, что ещё дышите со мной одним воздухом, а не гниёте на местном кладбище, кормя земляных червей.
— Я так поняла, что конструктивного диалога у нас не получится, — встала я с кресла, — так что, до свидания. Приду завтра, возможно, вы передумаете.
Я даже не успела развернуться к нему спиной, как послышалось строгое:
— Сядь!
Присела. Именно этого и ожидала. Я уже не та скованная девочка, теперь уже могу поставить и свои условия, при этом особо не нарываясь.
— Не кипятись, детка, — положил он руки на стол, скрещивая пальцы. Массивный перстень, сто сверкнул на его пальце, тут же перетянул моё внимание. Пасть льва, точно передавала энергетику своего хозяина, заранее предупреждая, что с этим человеком шутки плохи. – Я всегда держу своё слово. И ты тоже не исключение. Считай, что начиная с сегодняшнего дня, я нанимаю тебя на работу.
Скривила губы в улыбке. Ещё бы! Как можно потерять такого ценного кадра как я.
— Я уже нашла себе работу. Спасибо за предложение, но нет.
— У тебя выбора нет, сладкая. Для тебя есть непыльная работёнка, после выполнения которой, я отдаю тебе все расписки и списываю долг с твоей семьи, — скептически приподняла бровь. Где-то я уже это слышала. — И даже больше, я сделаю это сегодня. Плюс я хорошо заплачу, да так, что ты спокойно сможешь окончить университет, при этом не работая, и ни в чём себе не отказывая.
А вот это уже интересно.
— Даже боюсь спросить, что я должна за это сделать? Убить?
Послышался дружный мужской смех.