Я осмотрел свою первую группу — третьекурсников — и довольно вздохнул. Всего-навсего восемь человек с четырёх факультетов спокойно и молча сидели за партами и внимательно слушали меня. Я провёл перекличку, стараясь запомнить имена, а потом начал свой рассказ, присев на уголок своего стола.
— Скажите, кто-нибудь из вас живёт в магловском мире? — Увидев отрицательные покачивания головой всех детей, я продолжил: — Отдыхали на магловских курортах или путешествовали магловским транспортом? — И снова отрицательные жесты в ответ на все вопросы. — Тогда начнём с самого простого: что делать первым делом, когда вы вышли, например, из двери «Дырявого котла» на Чаринг Кросс Роуд. Кто-нибудь может что-то предложить? Да, мисс, слушаю вас, напомните мне своё имя и факультет.
— Меня зовут Мелинда Гринграсс, Рейвенкло, сэр. Думаю, что вначале надо наложить на себя чары отвлечения внимания.
— Почему именно их? — улыбнулся я, подбадривая свою первую собеседницу.
— Потому что волшебники, наверное, одеваются не так, как маглы, — предположила мисс Гринграсс.
— Тогда лучше трансфигурировать одежду, похожую на ту, в которую одеты прохожие, — заявил симпатичный брюнет, а потом добавил: — Рабастан Лестрейндж, Слизерин, сэр.
— Скажите, как вы думаете, во что сейчас одеваются маглы и насколько они отличаются от магов? — поинтересовался я. — Да, мисс Рок, если не ошибаюсь?
— Так точно, сэр, Алиса Рок, Хаффлпафф. Моя мама говорит, что у маглов очень вызывающая одежда, женщины ходят в неприличных нарядах.
— Ну, назвать их неприличными — не совсем корректно, но в сравнении с нарядами волшебников они выглядят довольно вызывающе, — хмыкнул я и создал иллюзию — две дамы: одна в закрытом платье до пола, мантии поверх и в колдовской шляпе, и другая, одетая в стиле Твигги в короткое, выше колен, розовое платье без рукавов и туфельки на каблуках. Мальчишки, увидев тонкие ножки модели, тут же зашушукались, вытаращив глаза и ухмыляясь. — Как видите, тут дело даже не в различии моды двух миров, а в том, что вы не сможете адекватно реагировать, а будете просто пялиться по сторонам. Да и сомневаюсь, что дамы-волшебницы смогут пройтись в подобном наряде по улице. Всё же нравы у магов намного строже и традиционнее, чем у их соседей по планете.
— Сэр! Меня зовут Адам Рид, Гриффиндор, — поднял руку светловолосый паренёк. — Позвольте вопрос: почему вы говорите о волшебниках в третьем лице, словно вы сами не относитесь к нам?
— Хм, могу сказать, что я точно волшебник, как и мой сын и бывшая супруга, — развеял я его сомнения. — Дело в том, что я многие годы жил и работал среди маглов, а с магами не общался, кроме членов своей собственной семьи. У меня нет родни среди британских волшебников, так что я долгое время не ассоциировал себя с ними, то есть считал их кем-то посторонним и не имеющим отношения непосредственно ко мне, — выдал я часть правды.
— А кем вы работали у маглов? — поинтересовался Лестрейндж.
— Я работал на ткацкой фабрике наладчиком станков, — рассказывал я, создавая очередную иллюзию зала с огромными машинами и операторами, следящими за их работой. — Это бесчелночные станки фирмы «Sulzer», являющиеся на данный момент одними из самых передовых разработок современности.
Все дети рассматривали эту картину с приоткрытыми ртами и выпученными глазами.
— Но, сэр, к ним же не прикасаются работники, — робко произнёс кто-то. — Они что, волшебство используют?
— Можно сказать и так, — рассмеялся я. — Электричество, электроника и механика дают такой необыкновенный результат. Маглы не умеют колдовать, поэтому изобретают устройства, которые выполняют за них работу.
— А что такое «элитроник»? — пискнула мисс Рок.
— О! Я расскажу вам о знаменитом не-волшебнике по имени Никола! Он был признан великим изобретателем и одним из основоположников современной электротехники, но вряд ли только эти заслуги смогли породить огромный интерес и к его работам, и к его личности. Он зарабатывал миллионы, но умер в нищете; запатентовал более восьмисот изобретений, но его считали «крупнейшим шарлатаном» и «гениальным безумцем». Стоял у истоков открытия радио и рентгеновских лучей, но его подозревают в связях с потусторонним миром, называют «посланцем иных цивилизаций» и приписывают ему небывалые способности — от умения читать мысли до вампиризма. «Загадка Тунгусского метеорита», всесокрушающие «лучи смерти», климатическое оружие… Есть ли в этих легендах хотя бы доля истины? И кем на самом деле был человек по имени Никола Тесла, который прожил такую яркую и эксцентричную жизнь, что она вполне могла стать сюжетом не для одного захватывающего детективного романа? — улыбнулся я, устраиваясь поудобнее и начиная кратко пересказывать одну из своих любимых книг из прежней жизни, авторства Евгения Матонина.
Раздавшийся сигнал, обозначающий окончание урока, заставил горестно застонать всех слушателей.
— Сэр, вы остановились на самом интересном месте! — заворчали ученики. — А что с ним стало дальше? И кто победил в «Войне токов»? А как он создавал шаровые молнии? Удалось ли ему накачать энергией импульс «эфира»?
— Ну-ну, вы сейчас опоздаете на следующее занятие, — рассмеялся я. — Обещаю, что в понедельник мы с вами продолжим этот интересный разговор, и я попытаюсь ответить на все ваши вопросы. Хотя об этом необыкновенном человеке сложено столько легенд, что и не сосчитать. А теперь бегите, пока не получили взыскание от профессоров!
Дети попрощались со мной и неохотно покинули аудиторию, а я отправился в свои покои — для меня на сегодня работа была закончена, надо было освежить свои знания и подготовиться к следующей лекции у любопытных маленьких волшебников.
***
Я рассказывал сыну о своих первых впечатлениях от общения с учениками, а он посмеивался над своим отцом — мистером Популярность — такое прозвище мне дали уже в середине первой недели сентября. Оказывается, к Северусу даже подходили несколько старших учеников и спрашивали, каково моё семейное положение и открыт ли я для брачных предложений.
На это заявление я аж закашлялся. Сын насмешливо похлопал меня по спине и поинтересовался, что ему отвечать на этот вопрос.
— Можешь говорить, что своё личное счастье я составлю сам, и вообще, мне тебя надо растить, а не бегать по свиданиям. Не хочу, чтобы тебя притесняла злая мачеха, а такие вещи невозможно предугадать.
— Спасибо, пап, — стиснул меня в объятиях Северус. — Но если тебе вдруг кто-нибудь понравится, то я совсем не против твоей новой избранницы, ты и так уже два года одинок. Да и с женой у тебя были не очень хорошие отношения, вы же даже спали в разных комнатах. Я же всё помню, и я не дурак, так что выводы делать умею.
— Мой ты Шерлок Холмс, — улыбнулся я. — Ничего страшного в том, что я одинок, — нет. Главное — твоё спокойствие и счастье, а для себя я найду кого-то, кто будет мне нравиться и не будет тебя обижать.
— Вот и хорошо, — пробурчал сын, уткнувшись лицом в моё плечо. — Ты мне тоже очень дорог. И я точно не хочу, чтобы тебе попался кто-то вроде Эйлин.
— С чего это ты зовёшь маму по имени? — удивился я.
— Я уже взрослый, а она… чужая, — твёрдо взглянул на меня Северус и, заметив, что я собираюсь что-то сказать, заявил: — Пап, даже не начинай! Я увидел, как презрительно она разговаривала с тобой, а на меня даже не обратила внимания. Не представила своему новому мужу. Не навестила меня ни разу за это время. Так что я для себя решил, что у меня больше нет мамы, а есть только отец, которого я люблю!