Глава 18
— Сержант! Что, в конце концов, со связью?
— Не могу знать товарищ полковник. Наша радиостанция в порядке. Я несколько раз проверял. Может поломка у Туриста?
— Может, может… — комбат нервничал. «Чистильщики», приехавшие из Центра, все туже затягивали петлю вокруг его шеи, а соответственно и тех, кто был с ним связан. Вслух и напрямую об этом не говорилось, но не понять направленности их действий было невозможно. Хотя, по-прежнему, не ясна основная цель этой суматохи. Они появились, как снег на голову. Без предупреждения, но с особыми полномочиями. Рылись в бумагах, прослушивали эфир. Расспрашивали всех и каждого ни о чем конкретно, но с явным намерением найти прецедент, изъян в его работе — почву для соответствующих оргвыводов. Но это то, что лежит на поверхности. На самом деле, задача у них совершенно иная и, наверняка, связана с последним заданием Андреева. В который раз полковник Зимин анализировал происходящее. Все сводилось к тому, что операция должна кануть в Лету, как и все ее участники. Возможно, включая и его самого. Вопрос: почему? Приказ о ее выполнении, хоть и устный (секретность, мать ее…), но подтвержденный соответствующим кодом, был получен с самого «верха». Теперь все происходит с точностью до наоборот: ему показывают на это допуски со знакомым росчерком пера: «Предъявитель сего, действует по моему приказу и во благо страны и т. д. и т. п.». Только действуют они как-то неадекватно и на первый взгляд — нелогично. Успешное выполнение задачи группой Андреева, может поставить жирную точку на всей этой безумной драчке. С другой стороны, получается, что кому-то такое решение проблемы не очень выгодно. И этот «кто-то» обладает большой, реальной властью…
— Товарищ полковник, — под навес, крытый маскировочной сетью, вбежал ординарец, лейтенант Сухов. Жорик Сухов. Открытая душа. Сама преданность и справедливость, — Вас вызывает этот… По-паркету-каблуками-щелк. В смысле, майор Корзун.
— Дожились! Куда катится мир? Куда катится армия, если меня, боевого офицера, полковника!.. вызывает эта штабная крыса, в звании майора… Жорик, очень тебя прошу, передай этому Корзуну, только обязательно дословно, от меня лично, чтобы он шел в задницу и никуда не сворачивал. Понял?
— Так точно!
— Если что, я — на КП. У меня, в отличие от него, очень серьезные и важные дела… — полковник пригладил ежик коротко стриженных волос, — Сержант, хватит тумблерами клацать. Иди, поешь и мне, чего-нибудь принеси пожевать. «Вот геморрой, — полковник прилег на покрытые соломенным тюфяком ящики из-под автоматов, — да не отдам я им Андреева. Неужели непонятно. Пусть хоть золотые горы сулят или под расстрельную статью подводят. Жрали бы друг друга в своем серпентарии: самим сытно и нам в удовольствие посмотреть. Так нет, свежего филейчика им подавай, отборного мясца. Гурманы, мать вашу…».
Бешено вращая глазами, казалось, они вот-вот вылезут из орбит, решительным шагом вошел долговязый майор Корзун.
— Товарищ полковник, что вы себе позволяете? — брызгая слюной и срывающимся голосом, заверещал он.
— Что-то не так, майор?
— Я попросил Вас прийти, а Вы…, — задыхаясь от возмущения, произнес он.
— Что-то я не пойму, Корзун. Тебя прислали мной командовать или ковыряться в бумажках? Правильно, разгребать макулатуру. Вот иди и выполняй возложенные на тебя обязанности. Родина ждет твоих подвигов.
— Как Вы со мной разговариваете? И почему на «ты»?
— Понимаешь, майор, на «ты» обращаются при доверительных отношениях. Поэтому, я говорю тебе доверительно, от всего сердца и, надеюсь на твою сообразительность: есть такое слово «мир», но в нем допущено три ошибки. Если исправишь их, то узнаешь конечный пункт назначенного мною тебе маршрута. Понял! А теперь пшел вон… Мне работать надо, — Зимин встал и демонстративно отвернулся к карте, приколотой к брезентовой перегородке.
— Это я запишу в рапорт…
— Контора пишет.
— !!!.. Товарищ полковник, я вынужден Вас арестовать, как лицо, саботирующее мою инспекционную проверку.
— Что?!.
За спиной майора выросли два бойца с тусклыми взглядами, без знаков различия, из тех, что он привез с собой.
— Сдайте оружие и следуйте за ними.
— На тебя, что, майор, архивная пыль действует как кокаин? — удивленно подняв брови, спросил комбат.
— Я имею особые полномочия на случай неповиновения приказам, — щелчки затворов и направленные на Зимина стволы автоматов являлись вполне убедительным аргументом. Полковник вынул свой пистолет из кобуры и передал его Корзуну, — Вы арестованы до моего личного распоряжения, — и, обернувшись к конвоирам, добавил:
— Никаких контактов и разговоров. Находиться при полковнике неотлучно. При любом нарушении предписания открывать огонь на поражение и без предупреждения.
— Что, снова 37-й год? Десять лет без права переписки. Шаг вправо, шаг влево — считается побег. Прыжок на месте — провокация, — попытался сыронизировать Зимин.
— Молчать! — грубо оборвал его один из охранников, — Руки за спину. Пошел прямо.
— Ну — дела!.. — толчок прикладом в спину не дал полковнику закончить фразу.
Глава 19
«Который час?… Хотя, какая разница. Утро — вечер, день — ночь. Я, пока, вне времени и пространства, в прямом смысле. Замуровали, демоны, — Андреев открыл глаза. Обстановка в комнате не изменилась. Вокруг все та же, не прибавляющая оптимизма, тоскливая панорама голых стен, — Хватит хандрить, майор. Подъем. На зарядку становись!». Сергей легко соскочил с кровати, размялся. Про, еще недавно, ноющую рану, даже не вспомнил. Его движения были легки и свободны. Протянул руку к кнопке селектора. В это время, дверь откатилась в сторону. Вместо вчерашней фемины, в комнату, тяжелым шагом, вошел здоровенный охранник с каменным лицом и пустыми холодными глазами потенциального убийцы.
— Завтрак, сеньор, — он поставил принесенный с собой поднос на стол, — через двадцать минут Вас ждет генерал Гонсалес.
Андреев, с аппетитом съел свежие горячие рогалики с клубничным джемом, запивая их ароматным кофе. Цербер стоял у входа и, не мигая, пялился в одну точку.
— Эй, друг, а ты, вообще-то, когда-нибудь расслабляешься? — спросил Сергей, без особой надежды услышать ответ.
— Аудиенция через четыре минуты. Поторопитесь, — ровным, глухим голосом отчеканил страж.
— О, как! Здесь потрясающая школа дворецких. Если тебе понадобится рекомендация — обращайся. Всегда буду рад помочь. Да, интересно, сколько лет ты учил слово «а-у-ди-ен-ци-я»? Ладно, уж, не обижайся. Веди меня в чертоги злодея, верный паж.