— Да. Так вот. Суть в том, что мы с Сантаной, почти, как сводные братья. Росли вместе. Делили радости и горести…
— Хлеба горбушку — и ту, пополам…
— Что?…
— Нет, нет. Ничего. Мысли в слух. Но я, по-прежнему, Вас внимательно слушаю.
— Священную борьбу против продажного правительства тоже вместе начинали и, как Вы понимаете, я не могу поднять руку на моего друга, брата и соратника. Но и держать балласт — слишком накладно.
— Так отправьте его на пенсию, и дело с концом.
— Это тоже не выход. Полковник слишком много знает и не исключено, что он может попасть в лапы вражеской контрразведки. Я, конечно не сомневаюсь в его стойкости и верности революции, но об их методах вытягивать любые сведения, даже из глухонемых, известно всем… Одним словом, я прошу Вас решить эту сложную задачу за меня. Не хочу, чтобы меня беспокоили по ночам кошмарные видения.
«Ах, чистоплюй. Да ты уже по макушку в крови и лишние четыре-пять литров для тебя ничего не значат, так же, как давняя дружба и привязанность. Опять готовишь какую-то пакость», — подумал Сергей, а в слух сказал:
— Понятно. В таких случаях, у нас любят говорить: «Нет человека — нет проблемы».
— Абсолютно точное выражение, — расплылся в улыбке Гонсалес.
— И как Вы предлагаете с ним разобраться?
— Образцово-показательный способ, я думаю, здесь неприемлем. Надо выполнить работу очень деликатно, тихо и незаметно. А для всех, полковник отправится с инспекцией по дальним гарнизонам. Мы же с вами, немного поэкспериментируем с одним приборчиком. Проверим его в действии.
«Вот оно! Ай да Гонсалес! Ай да сукин сын! Низкий тебе, земной поклон. Ты ж за меня все вопросы решил. Разрубил-таки Гордиев узел. Век не забуду!», — подумал Андреев, а вслух спросил:
— Какой такой приборчик?
— Об этом чуть позже. Вас оповестят. Пока можете быть свободны.
Глава 30
— …Спасибо, друг мой. Передай его пекарю. Пусть он ждет моих людей сегодня к вечеру. До связи, — колдун выключил передатчик, немного постоял в раздумье, — Другого выхода я не вижу, — пробормотал он вслух, повернулся и решительно вышел из бунгало.
Гомес сидел на террасе со своей неизменной трубкой. Селесте наводила порядок во дворе.
— Какое прелестное создание, — выпустив дым, произнес Почтальон, глядя на маленькую стройную фигурку девушки, — Родиться бы ей не здесь и не сейчас. Война и лесная сырость — не для нее.
— Да, — механически согласился колдун, думая совсем о другом, — Гомес, ты уже немного окреп и я думаю, пешая прогулка тебе не повредит. Хочу попросить тебя об одолжении. Сходи в город. У нас мука заканчивается. Надо пополнить запасы. Заодно табака себе прикупишь. Пусть Селесте пойдет с тобой. Веселее будет, и хоть какое-то развлечение для нее.
— О чем разговор. Конечно, сходим. Когда надо выдвигаться?
— Прямо сейчас, чтобы успеть к вечеру. В городе не задерживайтесь. Сразу обратно. Знаю — опасно. Но вы не первый раз в джунглях. Уверен, не попадете в беду. Там найдете лавку старого Санчеса, пекаря. Он даст вам все, что надо. Передашь ему от меня этот амулет, — колдун протянул Почтальону искусно вырезанное из дерева изображение ягуара на длинном кожаном шнурке.
— Это символично, — Гомес коснулся рукой шрама на лице.
— Селесте! Собирайся. Пойдешь с Гомесом в город.
— Отлично. Я — мигом.
Через пару минут, умывшись и собрав свои роскошные волосы в пучок, она объявила:
— Я готова. Можем идти.
— Тогда вперед. Да хранят вас боги…
…Они вошли в Ла-Пальмас за пару часов до заката. Выпили крепкого кофе в небольшом ресторанчике. Вдоволь насмеялись над проделками маленькой обезьянки, которую принес на центральную площадь бродячий клоун. Одинокий шарманщик с попугаем на плече призывал людей узнать свою судьбу. За один песо, горбоклювое пернатое вытаскивало из деревянного стаканчика записки с предсказаниями. Селесте решила испытать удачу. Громко крикнув хриплым голосом: «Фор-р-ртуна», какаду склонил голову набок, посмотрел на девушку и два раза мигнул, но к бумажкам, даже, не потянулся.
— Вы ему понравились, — сказал шарманщик, — Вы — красивая… А ну, работай, мечта чучельника, — он дернул птицу за крыло. Та встрепенулась, осуждающе посмотрела на хозяина, прохрипела: «Тир-р-ан» и зацепила клювом «пророчество».
— Ну-ка, птичка, что ты мне нагадала? — Селесте взяла грязную бумажку, развернула. — Гомес, прочти, пожалуйста. Я почерк не могу разобрать.
Она совсем не знала грамоты. Почтальон это понял, но ничего не сказал.
— Здесь написано… Здесь написано…, — Гомес на секунду умолк. Прокашлялся.
— Говори же, — нетерпеливо потеребила его за рукав Селесте.
— …В общем, ерунда всякая. Ты будешь счастлива, богата и у тебя будет семеро детей.
— Семеро?… Это хорошо. А не написано, когда и с кем я буду счастлива?
— Нет. Это было бы слишком, даже для такой умной птички, — Гомес смял бумажку, выбросил и погладил попугая по хохолку: «Бр-р-раво, старик», — отреагировал попугай.
— Но-но! Нашел старика.
— Извините ее. Глупая птица, — начал оправдываться шарманщик.
— Да, ничего. Все в порядке. Пойдем Селесте. Надо еще старого Санчеса найти.
— Зачем его искать? — услышав слова Гомеса, вмешался в разговор, проходивший мимо торговец сладостями, — Вон его лавка, рядом с мясником.
— Спасибо, добрый человек, — поблагодарила Селесте, — Пошли.
Санчес оказался степенным плотным, невысокого роста бородачом, средних лет. Старым он казался из-за полностью выбеленных сединой волос. Его глаза, окруженные сетью лукавых морщин, смотрели на гостей внимательно и настороженно.
— Здравствуйте, — сказал Гомес, — Нас прислал шаман, за мукой. Он просил вам передать это.
Гомес протянул пекарю амулет. Санчес, не отрывая взгляда от визитеров, взял талисман и спросил:
— Как он там? Еще не покрылся мхом?
— Нет, с ним все в порядке. Вот он и Гомеса вылечил, — протараторила Селесте, — Он сам не смог прийти.
— Хорошо. Подождите меня. Может быть, пока, чашечку кофе?
— Спасибо. Но мы торопимся. Нам сегодня же надо вернуться.
— Что ж, хорошо. Не заставлю вас ждать, — пекарь скрылся в дальней комнате, видимо, служившей ему амбаром.
Тусклый свет керосиновой лампы не позволил Гомесу и Селесте хорошо осмотреться. Лавка, как лавка. Ничего необычного. Прилавок, лепешки, пол, покрытый мучной пылью. В углу — мешки с зерном. Почему же колдун направил их именно сюда? Ведь в городе достаточно и других пекарей. Может они просто друзья? Или их связывает нечто большее?
— Вот и ваша мука, — Санчес передал Гомесу небольшой, килограммов на пять, мешок, — Передайте шаману мою благодарность за амулет. Пусть приходит в гости. Я всегда его жду. Счастливого пути и будьте осторожны. Банды Гонсалеса совсем озверели последнее время.
…Уже совсем стемнело, когда Селесте с Гомесом вошли в джунгли. Девушке было жутко, но она старалась ничем это не выдать. Подавляя страх, она болтала без умолку, пока Почтальон не попросил ее помолчать, чтобы не привлекать ненужного внимания. Тропа им была хорошо знакома, поэтому, несмотря на темноту, они шли достаточно уверенно. Правда, Гомесу приходилось тяжеловато. Он опирался на палку. Раны еще болели, мешок с мукой оттягивал плечо. Так, с короткими передышками, было пройдено чуть более половины пути. Гомес стал заметно нервничать. Что-то его беспокоило. Внезапно, он остановился, поднял руку и прислушался. Недалеко, в стороне от тропы раздавались приглушенные голоса. Легкий ветерок донес запах табачного дыма. Почтальон приложил палец к губам:
— Не шевелись.
Вокруг костра сидели несколько человек и неторопливо беседовали. О чем они говорили, невозможно было разобрать. Гомес пристально вглядывался в просветы между деревьями, пытаясь определить по силуэтам, кто эти люди. Один из них встал и поднял с земли предмет со знакомыми очертаниями. Язычок огня отразился на вороненой затворной коробке автомата.