— О-о-о! Вот это я понимаю! Вот это красотка!
Пыхтя себе под нос что-то нечленораздельное, зверотетка осторожно ощупала обновки. Не успела она в полной мере насладиться обрушившимся на нее сокровищем, как Лотрес нацепил ей на запястья пару браслетов. Похоже, это вконец сорвало у барышни крышу — она начала в бешеном темпе трясти руками, плечами, при этом тихо, но восторженно подвывала. А затем и вовсе пустилась в дикий пляс.
Понаблюдав за Кларой, Лотрес самодовольно улыбнулся. Видимо, именно этого эффекта он и добивался, потому что, выждав еще немного, похлопал ее по плечу и произнес:
— Ну все, пора.
Не понял… Он хочет взять зверотетку с нами⁈
— А ты как думал? — усмехнулся Лотрес, заметив мое недоумение. — Без нее нам не пройти.
Клара окинула горделивым взглядом свое богатство, мотнула лохматой головой и угукнула Лотресу. Ее вид разом преобразился: плечи напряглись, она вся подобралась, словно хищник перед прыжком, и рванула вперед. Мы, едва успевая, припустили следом.
Я с интересом рассматривал бегущую впереди аборигенку. Она была и похожа, и не похожа на обыкновенную женщину. В первую очередь бросалась в глаза ее сутулость. Клара передвигалась, наклонившись вперед, в любой момент готовая к нападению. Видимо, ей пришлось немало ходить среди колючих кустарников: на ногах до самых колен шерсть остутствовала, а кожа огрубела до ороговелости. Когда дикарка махнула рукой, я заметил, что и ладони ее превратились в сплошную мозоль.
По ходу движения Клара то и дело останавливалась и жадно втягивала носом воздух.
— Вынюхивает своих сородичей, — пояснил Лотрес. — Не хочет, чтобы мы превратились в чью-нибудь трапезу.
Функцию проводника дикарка исполняла прекрасно. Она то и дело делала нам знаки, то приказывая остановиться и подождать, то предлагая обойти препятствие, то, наоборот, не позволяя сворачивать.
Я послушно двигался за зверотеткой, стараясь идти след в след. Послушно, потому что до этого попытался сократить отставание от Клары, срезав путь через островок черной земли, похожей на вулканическую. Заметив мои поползновения, дикарка резко наклонилась, схватила увесистый булыжник и швырнула в мою сторону. Благо, не попала. Как оказалось, она к этому и не стремилась. Камень упал в нескольких метрах от меня. Земля в месте удара завибрировала, выбрасывая фонтанчики песчинок, пошла волной, образовалась небольшая воронка, и булыжник с хлюпаньем засосало.
— В Голодные земли лучше не соваться, — сердито проворчал Лотрес. — Конечно, в них можно найти неплохие артефакты, но это лишь ловушка. Затянет — и никто не узнает, где могилка твоя. В самом прямом смысле слова.
— Охренеть… — только и смог выдавить я, мысленно кляня себя за неосмотрительность.
Мы двинулись дальше, а я задумался. Допустим, к палящему солнцу и бесконечному песку еще можно привыкнуть. Каннибализм, хоть и с трудом, но тоже можно понять, он случался и в человеческой истории. Но чтобы сама земля была плотоядной — это уже перебор!
Признаюсь, в этот момент я готов был смалодушничать. В конце концов, о встрече у Лучезарного Басхиора говорила мельком. Не исключено, что она уже сделала все необходимое и свалила отсюда. Может, не мучиться, плюнуть на дурацкие Пустоши и портануться к своим, в клан? Квест на миридов еще действует, поймаю кого-нибудь из них и выведаю, где принцесса.
Нет! Именно я виновен в том, что куча людей застряла в Мидкоре. Да и самому еще хочется пожить, а не сохнуть в капсуле. Значит, нужно пытаться использовать любой шанс. Так что хвост пистолетом, Макс, и вперед, спасать мир!
— Считается, что такие участки появились на местах древних капищ, — продолжал Рыжий, — где проводили кровавые ритуалы с жертвами и посыпали землю перемолотыми костями.
Клара утвердительно закивала. Говорить она толком не умела, но прекрасно понимала человеческую речь. Я украдкой показал на нее глазами.
— Как ты ухитрился с ней договориться?
— Мы, так сказать, дружим. Поощряю ее, как видишь, дарю всякие мелочи. Она довольна.
— Но ты ведь как-то ее на это подбил?
Лотрес помолчал, а потом пожал плечами, словно сказав самому себе — нет смысла скрывать.
— Меня, как и сегодняшних бедолаг, когда-то привели сюда гвардейцы. За всякие мелкие грехи. И бросили. Я бродил тут ни жив ни мертв от страха, ведь у меня нет в запасе других жизней, как у Явившихся. Это, кстати, было гораздо ближе к Каменистому плато, сейчас уводят дальше. И вдруг вижу — зверодевочка. Попала в капкан, сидит, ревет, кость на ноге раздроблена. Пожалел ее, освободил, подлечил зельями. Так и познакомились.