Как-никак первый раз не только убивал людей, но и живую плоть рубил.
Но сильно затяжной рубка не вышла. Несколько взмахов рейтшверта, и вокруг Дмитрия образовалась пустота. Ибо та часть отряда, что наседала на командира стрельцов, или полегла, или разбежалась в панике.
Кто-то от опушки что-то прокричал, махая руками и указывая в сторону рейтара.
Дмитрий, недолго думая, выхватил штуцер, притороченный к седлу, и выстрелил по очевидному командиру этого отряда. От греха подальше. Попал. Вот только не убил – пуля зацепила бедро.
Видя, что битва даже не думает утихать, а у противника все еще остается численное преимущество, Дмитрий сделал то, что первое пришло в голову. Держась дистанции, принялся перезаряжать свои рейтпистоли. Благо, что для каждого ствола было подготовлено по три запасные сменные каморы. Рейтар он или где?
Бах!
Бах!
Вновь запели рейтпистоли в его руках, скашивая наиболее крепких и умелых бунтовщиков с одного из флангов. Стрельцы же, взбодрившись, делали свою работу.
Два двуствольных рейтпистоля были заряжены. Третий – работал. А то – мало ли. Да, отдышавшийся Иван Федорович встал у стремени рейтара, прикрывая того своей саблей. Но все одно – осторожность не повредит.
Бах!
Бах!
Вновь разнеслись над лесом выстрелы, уронившие тех бунтовщиков, что пытались командовать или отличались особыми боевыми навыками.
Стрельцы взбодрились и усилили натиск!
Бах!
Бах!
Продолжил стрелять Дмитрий следующие несколько минут.
И только когда заряженные каморы к рейтпистолям кончились, он замер. Что дальше делать? Лезть в ближний бой? На фиг. Опасно очень. Уходить? Возможно. Но одна беда – командир стрельцов едва стоял на ногах, удерживаясь за стремя от падения. Стоило ли его спасать, чтобы вот так глупо бросить? Некрасиво. Да и появление рейтара, атаковавшего бунтовщиков, явно воодушевило стрельцов.
Поэтому Дмитрий выхватил штуцер и спешно его перезарядил. Ведь там, на опушке леса, кто-то пытался эвакуировать подстреленного здоровяка. Плохая идея.
Бах!
И бунтовщик в довольно дорогой одежде упал прямо на своего вождя, получив пулю в спину. Бахтерец, явно с чужого плеча, не спас его.
Снова лихорадочная перезарядка.
Бах!
И второй прилично «прикинутый» бунтовщик упал сломанной куклой.
Бах!
Но окружение вождя, очевидно, пыталось вытащить своего командира из очевидно неудачного нападения. И их оказалось гораздо больше, чем заряженных камор для аркебузы. Поэтому, понимая, что взять в плен лидера бунтовщиков не удастся, Дмитрий просто всадил еще одну пулю в VIP-а. В этот раз удачно и своевременно. Он только взобрался на небольшой пригорок при помощи соратников, как пуля разнесла ему голову, словно зрелую тыкву. Прямо на глазах у всех.
Стрельцы радостно взревели, усилив натиск.
Бунтовщики побежали.
Уж больно большими оказались их потери. А жертва, на которую расставляли капкан, оказалась не по зубам охотнику.
Дмитрий молодцевато соскочил с коня и принялся его осматривать. Животное ценное. Раны ему были совершенно ни к чему…
– Благодарю, – хрипло произнес Иван Федорович. – По гроб жизни буду обязан.
– Не за что, – с легким раздражением ответил парень, понимая, что перевел кучу хорошего пороха и свинца. Если это действительно самое начало XVII века – с этими товарами будет изрядная морока. Особенно с порохом, который в эти годы весьма поганый. Да, он спас жизни служилым людям. Но сам того не желая. На дворе ведь Смутное время, и как там дальше повернется – одной Кхалиси известно. Займешь по доброте душевной не ту сторону, и привет крепкий сук с петлей из грубой веревки. – Кто это был?
– Разбойный люд Хлопка Косолапа.
– Тот, что у опушки пал, наверное, Косолап и есть.
– Верно. Он, – ответил командир стрелецкой сотни и протянул Дмитрию руку, – Иван.
– Дмитрий, – ответил наш герой и, чуть помедлив, ответил на приветственный жест. После чего расстегнул ремешок на шлеме и снял его.
Жарко. Перенервничал.
– Вы чего? – Напрягся Дима, краем глаза заметив, как следом за Иваном лица меняются у стрельцов в возрасте. И не только лица. Все как-то подобрались. Поднялись с земли, куда расселись дух перевести. Одежду спешно оправляют и от грязи обмахивают.
– Так… это… – заломив шапку, попытался связать хоть два слова самый старый из стрельцов.
– Причудилось что?
– Причудилось, – сглотнув комок, подступивший к горлу, произнес Басманов. – Причудилось, Дмитрий Иванович.