Макс смотрел на неё ещё мгновение, очарованный выразительными зелёными глазами и настолько сияющей улыбкой, что просто должен был улыбнуться в ответ.
Наверху хлопнула дверь. Звук вывел его из странного состояния транса. Они слышали, как наверху Джои стучал в двери, умоляя Бреанну, чтобы та впустила его и поговорила с ним. Они оба смотрели вверх на галерею вестибюля. Макс заметил, что стоял всё ещё слишком близко рядом с женщиной, которая до глубины души чувствовала к нему отвращение. С каждым вдохом он всё больше наслаждался нежным ароматом мыла, исходящим от её блестящих волос.
— Джои отец её ребенка?
— Вы же не подумали, что я был ...
Её виноватый взгляд сказал всё сам за себя.
— Вы думали, что она... мы были... что я... — Он фыркнул. — Ради Бога — это моя младшая сестра.
— Откуда я должна была это знать?
Одно мгновение Даттон поразмышлял над её вопросом и сказал:
— Я даю этому мальчишке ещё пятнадцать минут, а потом вышвырну отсюда.
Видимо, удовлетворённая тем, что услышала, Кари вынырнули из его объятий и вернулась на кухню, на цыпочках перешагивая через осколки.
Макс пошёл за ней. Пока Кари шла впереди него, его взгляд упал на её равномерно покачивающийся зад.
— Почему Бреанна так зла на него? — она оглянулась через плечо и поймала его за тем, что он рассматривал её задницу. — О, пожалуйста!
— Я думал, что женщинам нравится, когда мужчина может оценить её достоинства. Это не должно быть оскорблением.
— Это же смешно! Кто вам такое сказал?
Макс не мог вспомнить, где услышал эту мудрость.
— Если это слишком, я больше не буду смотреть.
— Я была бы благодарна.
— Без проблем. И, возвращаясь к вашему вопросу, — продолжил Даттон, желая сменить тему о том, какого дьявола он должен воздержаться от созерцания её прелестей, — Бреанна злится, так как Джои сказал, что ещё не готов заводить детей. — Макс пожал плечом. — Если вы спросите меня, женщины всегда что-то находят. По какой-то причине они всегда злятся на своих мужчин.
Кари повернулась к нему. Её глаза снова метали кинжалы.
Обязательно он должен был раскрыть свой большой рот.
— Все женщины, которых я знаю, — сказала она, — как правило, имеют веские основания сердиться на своих мужчин.
Её тон дал ему понять, что любой аргумент бесполезен.
— А что насчёт вас? — спросил он. — У вас тоже есть хороший повод, чтобы сердиться?
Прежде чем подойти к раковине и вымыть руки, Кари вскинула их вверх, как будто считала его безнадежным.
— Я больше не сержусь.
Он видел, что она слишком энергично мыла между пальцами, прежде чем взяла полотенце, чтобы обсушить свои руки.
— Вам почти удалось обмануть меня.
Она обернулась и посмотрела на него.
— Я уже говорила, что ошиблась. Вы не тот мужчина, о котором я упоминала.
Несмотря на то, что он ни на секунду не поверил ей, Макс всё же решил ей подыграть.
— Хорошо, пусть это был не я, но всё же кто-то вывел вас из себя. Что же этот идиот натворил такого, что теперь вы так сердитесь?
Она позволила полотенцу упасть на поднос.
— Вы действительно хотите это узнать?
После резкого изменения её интонации, Даттон действительно больше не был уверен, что хотел об этом знать. Тем не менее, мужчина невольно кивнул. Всё было лучше, чем слушать лекцию о том, почему ненасыщенные жиры полезнее, чем насыщенные.
Она глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза, что заставило футболиста нервничать ещё больше.
— Этот идиот, — начала объяснять Кари, — я имею в виду мужчина, с которым я вас перепутала… открыл мне новый мир. Он дал почувствовать вещи, которые я никогда в своей жизни ещё не чувствовала, словно бабочка, которая вырывалась из кокона и обнаружила свои крылья. Прекрасные крылья, которые показали места, о которых я даже мечтать не могла, только затем, чтобы потом уничтожить, растоптать ногами... раздавить как моль, которая, наконец, достигла света после длинного и бурного полета во тьме.
— Аучь.
— Да, он был самым большим и глупым придурком, которого я когда-либо встречала, и полностью разрушил меня. — Она повесила свою сумочку через плечо. — Пойдёмте. Пришло время узнать, какие следует покупать продукты.
Ничего себе! Она действительно была хороша, подумал Макс, выходя вслед за ней из кухни. То, как она смотрела на него, пока рассказывала историю, вызвало мурашки внизу его позвоночника.