– С тобой точно всё в порядке? – шепнула у меня за спиной Зузу. Наверно, подумала, что у меня сотрясение мозга, и жалеет, что мы не пошли в медпункт.
Но доктор Диксон, кажется, понял мой бессвязный лепет. Он пролистал несколько видеостримов, выискивая тот, о котором я спрашивала.
– Ты имела в виду передачу о столкновениях чёрных дыр? – уточнил учитель естествознания. От смущения я не смогла сказать ни слова, лишь коротко кивнула и ещё плотнее вжалась в стул. Доктор Диксон, видимо, желая добить меня окончательно, поднял большой палец. – Конечно, мисс Рэй, для такой любительницы научных передач я найду всё что угодно!
– Скукотища! Вот зануда! – проворчал кто-то, и сзади послышались смешки. Я изо всех сил заморгала, сдерживая слёзы. В Запредельном царстве мне не составляло труда показывать свои чувства на людях, но средняя школа – совсем другая вселенная. Дети по-своему не менее кровожадны, чем стая раккошей.
Но, слава богу, случилось небольшое чудо – как раз в этот миг свет в классе стал меркнуть. И на экране под весёлую музыку тромбонов появилась она – моя учёная героиня! Мой образец для подражания! Моя научная рок-звезда! Я постаралась не выдать жгучего интереса. Если в средней школе показать, что тебе интересны передачи по естествознанию, это всё равно что повесить на спину мишень для насмешек.
Шейди Сэйди была в своих фирменных круглых очках, брючном костюме и с галстуком-бабочкой на шее. Сегодняшний костюм был белым с узором из песочных часов. Склянки часов были наполнены мелкими разноцветными камушками, похожими на пески времени. И бабочка тоже представляла собой большие песочные часы с самоцветами. Короткие чёрные волосы торчали миллионами колючек во все стороны. Сэйди пристукивала кулаком по ладони в такт музыке.
– Приветствую вас, юные учёные! – провозгласила Сэйди, когда музыка смолкла.
Зрители в студии восторженно откликнулись:
– Привет, Сэйди!
– Вселенная полна тайн. – Сэйди нажала кнопку, и вся студия превратилась в Солнечную систему, так что казалось, будто она в своих белых брючках прогуливается прямо по космосу.
– В этом году, впервые в истории, наши приборы начали обнаруживать в ткани пространства-времени космическую рябь. Это последствия столкновения двух чёрных дыр, произошедшего в множестве световых лет отсюда.
Где-то на задворках класса послышался преувеличенно громкий зевок, а за ним смешки. Доктор Диксон прочистил горло, и шум стих.
– Ребята, дальше вам понравится, – сказал учитель.
Картинка за спиной у Сэйди сменилась. Появились две яркие белые звезды, вращающиеся друг вокруг друга.
– И только в этом году мы смогли зафиксировать выдающееся явление, произошедшее в ста тридцати миллионах световых лет от нас. Мы увидели красивейшую вспышку света, настоящий фейерверк, полыхнувший давным-давно, когда в немыслимой дали столкнулись две нейтронные звезды.
– Что такое нейтронная звезда? – выкрикнул кто-то в классе.
– Хороший вопрос. – Доктор Диксон поставил на паузу вдохновлённое лицо Сэйди. – Нейтронная звезда образуется из сжавшегося ядра очень большой звезды, она сначала взрывается и превращается в сверхновую, а потом погибает.
Я, конечно, не стала говорить об этом вслух, но мне был хорошо знаком жизненный цикл звёзд – когда некоторые солнца становятся красными гигантами, потом белыми карликами, затем превращаются в чёрные дыры. Именно это случилось прошлой осенью – Лал и Мати превратились в красного гиганта и белого карлика, потому что в вихре невероятных приключений мама Нила сначала проглотила их, а потом изрыгнула обратно в виде двух шаров – золотого и серебряного. Страшновато, наверно, жить, когда твоя мачеха – Царица-ракша и при этом мощная чёрная дыра.
Доктор Диксон щёлкнул пультом и снова запустил видео. На экране Шейди Сэйди тоже щёлкнула пультом. Две белые звезды у неё за спиной столкнулись, выбросив снопы серебряных и золотых искр.
– Две столкнувшиеся нейтронные звезды, – пояснила телеучёная, глядя в камеру поверх тёмной оправы, – заполнили вселенную потоками тяжёлых металлов, золота и платины.
Иллюстрируя её слова, искры заплясали по экрану, как живые.
В тот же миг мой мозг тоже ожил и заплясал подобно этим драгоценным металлам. Мне вспомнился рассказ мисс Твинкл Чакраборти о волшебных камнях мыслей и прикосновения – Чинтамони и Порошмони: когда они соединятся, с неба дождём посыплются золото и платина. У меня перехватило дух. Если чёрные дыры этого измерения – это раккоши в Запредельном царстве, то, может быть, драгоценные камни, за которыми охотятся царь и Шеша, это две нейтронные звезды?
– И сколько же золота и платины произведут эти звёзды? – полюбопытствовал Джордан Оджино. Видимо, разговоры о драгоценных металлах пробудили в моих одноклассниках интерес. Что ни говори, они отъявленные материалисты.