Уверен, что если поднапрячься, то я смогу открыть портал и за пределы Склепа. Заглянуть что ли во Дворец Истового Счастья - пафосную резиденцию Тавора? Правда, защита там навороченная - успел разглядеть во время прошлых визитов. Глухая, темная, божественного уровня с явным демоническим оттенком. При этом полыхает от нее таким концентрированным блаженством - что даже пролетающие мимо мухи пускают феназепамные слюни и улыбаются до ушей.
Отожрался Тавор, поднабрал силушки за четыре века.
Ну да и я нынче не Чернокнижник пятнадцатого уровня. Дури хоть отбавляй. Могу планету от мантии очистить, как апельсин от кожуры. Пободаемся еще с приторным лже-богом, как есть пободаемся. Тем более, что у меня есть друзья. А у друзей есть шпаги… и когти… и вера в правое дело!
Родной мир признал меня и теперь ластился соскучившимся котенком, щедро делясь силой и заполняя опустошенный баланс. Теперь я понимал, почему бог, принявший ответственность за росток мира, становится его верховным. На такую степень взаимного доверия и слияния способны лишь… хм… влюбленные?
Я на секунду остановился, рассматривая странную фигуру затесавшуюся в рядах Стражей Первохрама. Химера какая-то?..
Парень и девушка, сиамскими близнецами слившиеся в одном теле. Счастливые лица обращены друг к другу, её ладошки уютно утонули в его крепких руках, сросшиеся в поясе тела интимно вжаты друг в друга.
Взгляд бога легко считывает информацию. Игроки, неизвестной мне человекоподобной расы. Морфы… Способные вот на удивительную близость души и тела. Откуда они? Затянуло при пробое миров? Или просто премиальная раса для випов?
Удивленно качаю головой и благословляю одним движением руки. Маны не жалко - любовь достойна восхищения.
Под ногой хрустнула окаменевшая мышь - под заклинание Короля Василисков попали не только разумные. Предположу, что даже микробы осыпались на пол мелкой пылью.
Никуда не тороплюсь, наслаждаясь минутами абсолютной безопасности. С благодарностью рассматриваю армию Стражей. Их безмолвное служение есть опора моей веры. Не зря, все что я делаю - не зря! Тысячи разумных доверили мне свои жизни и судьбы. Причем осознанно и добровольно, а не согласно пирамиде власти.
Подлечиваю застывшие фигуры бойцов - не вечен даже камень. Затягиваются трещины, предметы восстанавливают очки прочности, оружие начинает сверкать божественной заточкой. Острая кромка невольно рассекает атомы кислорода, разбивая молекулярные связи и превращая его в довольно опасный атомарный.
Неожиданно сбиваюсь с шага, словно напоровшись на невидимую стену. Верхняя губа невольно приподнимается, обнажая клыки. Нос морщится от астральной вони. Знакомый коктейль… Концентрированное счастье, и никто не уйдет обиженным...
Аура очередного бойца искажена розовыми сгустками поддельной радости. В липкой патоке сломанной наркотой психики едва заметно пульсирует багровая паутина демонического служения.
Вот и первый эмиссар Тавора. Значит так выглядит его сила? Не истинная вера, а искаженная магия безумца. Прищурившись, внимательно всматриваюсь в грубое кружево магических печатей. Отчетливо заметно животное начало, сродное тому, чем кошмарили нас Комки Боли. Только изломано все - словно луч Тьмы прошедший через разбитую призму. Чувствуется обжигающее пламя Преисподней, щемит душу благосклонная тень Хаоса… Ох и наворотил мой враг, прямо шизофрения стихий! Смог ли он сам сберечь свой разум?
Трясу головой, избавляясь от гипнотизирующего узора печатей. Застывшая в камне фигура бойца все также фонит угрюмым счастьем. Творец! Да тут проще убить, чем излечить… Смять терракотовый камень в пыль, добавить святой воды и замесить из получившейся глины наделенный разумом горшок. Посадить в него лаванду и поставить в светлом храме - дабы очистилась проклятая душа...
Рецепт не без изъянов, но оставлю такое милосердие врагам.
Хрустальной чистоты поток сотканный из десятков тысяч истинных молитв омывает ауру бойца. Смывая розовую патоку, срывая демоническую паутину, оголяя сбереженное на одной лишь воле ядро. Десятки оттенков белого - верность, честь, любовь, нетерпимость.
Дорого… нерационально… но правильно! Я ведь помню этого парня. Он стоял в строю у стен Первохрама, когда нас было всего ничего - едва ли несколько сотен…
-- Служи, боец… - негромко шепчу я, благословляя и с уважением - всего на мгновение, склоняю голову.
И уже за спиной слышу как стонет камень в ответном поклоне.