— Привет. — устало опускаюсь на мягкую скамейку в прихожей.
— Проходи. Я сварил кофе. Думаю сейчас оно в самый раз! — говорит и идет в кухню.
Я устало бреду за ним. Опускаюсь на один из стульев у стола и слаживаю руки на поверхность. У моего носа появляется чашка крепкого напитка и я с благодарностью принимаю ее.
— Теперь рассказывай, что там произошло! — садится напротив меня друг и ждет моего рассказа.
— Тебе суть или всю историю целиком! — усмехаюсь понимая, что коварная месть Мироновой может стоить мне дорого.
— Желательно сокращенную версию. — отвечает он.
— Хорошо. Миронова, решила о хомутать нашего начальника, а во мне увидела соперницу. Ну еще бы. Ты не видел его подкатов. — горько усмехаюсь я.
— Так. Этот старый козел приставал к тебе! — взрывается друг.
— Нет. Но подкаты и намеки были. — вздыхаю, что сама где то виновата.
Нужно было принимать меры, а я ждала и объясняла непробиваемой девчонке, что мне не нужен ее принц. А нужно было всего на всего позвонить Никите и все. Сколько раз мы так отделывались от прилипчивых поклонников и поклонниц. Поэтому все и считали нас парой. Вот почему все вдруг решили, что мы вместе. Просто мы не совсем обычными методами посылали тех, кто не нравился, но отказывался оставить в покое.
— Мне нужно было сказать! — рявкает и ударяет по столу Кит.
— Я не могла. Мы же решили больше не играть в пару. Поэтому думала увидят Глеба и отстанут. Да я сама попросила его на работу ко мне приехать. Дура. Не думала, что после угроз и мелких пакостей, Миронова пойдет на такое.
— Попляшет у меня эта Миронова! — рычит мужчина.
— Не стоит. Она за себя и свое счастье боролась! — вздыхаю я.
— Алиска! После того, как появился Глеб, ты стала очень мягкой. Ты расслабилась и забыла про пираний в нашем окружении. Нельзя было выключать стерву для всех. — заявляет Ник.
— Может ты и прав. Я вдруг решила стать мелодраматической актрисой, но роль оказалась провальной. — подвожу черту я.
— Так. И значит когда Глеб приехал, ты была заперта в подсобке. Он тебе звонил и не дозвонился. Потом мне звонил, но из его речи я вообще ничего не понял. Сдается он был пьян. — задумчиво выдает Гусаров.
— Пьян? Ты уверен? Он же не пьет. — удивляюсь я.
— Да знаю я. Поэтому сам в шоке. Но язык у него заплетался. Охинею он нес про вздохи какие то говорил. Ничего не понял. Потом он пропал. Вернее стал недоступен. — продолжил размышлять Кит.
— А ты его адрес знаешь? Как связаться с ним. Найди мне его координаты, прошу! — почти молю я.
— Так. Спокойно. Я найду твоего Бутузова и приведу к тебе. Договорились? — спрашивает серьезно Ник.
— А мне что делать? — вздыхаю.
— Сиди и жди новостей! — ставит точку в нашем разговоре мой друг.
Потом встает и начинает ставить на стол фрукты, овощную нарезку, сырную тарелку и прочее. Последней ставит бутылку вина.
— Олесь, мы поговорили можешь выходить! — кричит Никита.
И когда подруга появляется на пороге в его халате, я понимаю, что нарушила чужие планы. Я помешала двум влюбленным своим появлением. Да я наверно разбудила их звонком.
Мне было так стыдно и неловко. Я не могла смотреть в глаза Олеське. Но ей кажется было все равно. Она просто подошла и обняла меня. Как же хорошо, что у меня есть такие вот друзья.
— Так девчонки, сегодня у вас официальный девичник. Поболтайте, я думаю есть о чем. Перемойте нам косточки. А я поеду за Глебом. Ждите вечером с пропажей. — заявляет Кит и уходит из кухни.
Никита уходит и мы с Олесей остаемся вдвоем в квартире друга. Садимся за стол и молчим.
— Я все слышала. — нарушает тишину подруга. — Знаешь, я не уверена, что твой Глеб захочет говорить с тобой.
— Почему? Я же ничего плохого не сделала? — удивляюсь я.
— Я так понимаю, что он достаточно темпераментный человек, его реакция всегда острая и взрывная! Сейчас он наверняка на эмоциях. Думаю будет лучше подождать когда он остынет. — говорит Олеся.
— Я не могу ждать! Я свихнусь от этого! — сокрушаюсь я.
— Эмоции в этом деле будут мешать мыслить здраво, понимаешь?
— Понимаю. Но я боюсь потерять его, Олесь! — не сдерживаясь рыдаю я.
— Любишь, да? — обнимает меня подруга.
— Ни кого и никогда никого так не любила. А еще у нас уже все было. — хлюпаю носом я.
— Он тоже тебя любит и это видно. Но ему нужно остыть. — вздыхает девушка.
— Надеюсь Никита найдет его и они поговорят! — смахивая слезы говорю я.
Но моей надежде было суждено рухнуть. Кит не смог отыскать Глеба. Не в то утро, не через день, не через два. В офисе никто не знал где он. Сотовый его продолжал оставаться недоступным, а номера его матери никто не знал. И даже поездка к нему домой результата не принесла. Глеб исчез.
Я не понимала ничего. Моя лиса заперлась в своей норе и свернувшись калачиком жалобно поскуливала. Все стало не важным и серым в моей жизни. Я уже за неделю насчитала целых пятьдесят оттенков. Но в отличии от героев сего романа, я испытывала не те чувства, что они. Я была в глубокой яме под названием депрессия.
Одно радовало, на работе наконец от меня отстали. Правда проект хотели нагло забрать. Хорошо, что хозяйка настояла на моем участии. Так что теперь нас трое.
Мы ездим на объект, обсуждаем детали и все это уже не напрягает. Исчезли взгляды, вернее они пере направились на мою одногрупницу. Но мне плевать. Главное меня больше не осаждают, а то я не средневековый форт, просто так не сдалась бы. Я бы взорвалась похлещи ядерной бомбы и показала бы обоим и Херосима и Нагосаки.
Спустя две недели моих мучений на мою почту пришло письмо с неизвестного мне адреса. Странно зачем я его вообще открыла, потому как все это обычно летит в спам. А тут решила посмотреть что мне опять втюхать хотят.
Пробежалась по тексту и не веря себе уставилась в экран ноутбука. Нет. Это глюки у меня. Не может такого быть! Глеб не мог!
Закрываю глаза, словно это изменит текст сообщения и опять открыв читаю послание.
«Я же говорил, что стервы не превращаются в домашних девочек. Сыграла ты конечно зачетно. Но вот только я солидарен со Станиславским! Роль скажу была на троечку. Поэтому спектакль окончен, занавес. Забудь меня и все что пел изображая интерес. Это был мой дебют. А теперь я вернулся к себе и стерва может искать новую жертву. Короче, развлеклись отлично. Прощай!»
Вот и все. Это реально провал. Крах моей жизни. Мной поиграли и жестоко наказали за мое доверие. Зачем? Зачем я открыла свое сердце? Зачем поверила в любовь? Дура! Маленькая глупая лисичка! Больно. Как же больно! Жить как теперь? За что?
19
— Алис, ты все же решила вернуться в Россию? — спрашивает меня Дари поднимая солнцезащитные очки.
Почти три года назад я сбежала из города. После того письма, я неделю еще ходила как зомби и отказывалась верить, что Глеб мог так со мной поступить. Наверно я так себя успокаивала? Ведь письмо пришло с неизвестного мне адреса и без подписи. Но если откинуть все лишнее, то факт настолько очевиден, что сердце разорвалось в клочья.
Глеб играл со мной. Развлекся и наказал стерву. А потом просто слился. Даже в глаза не смог сказать всего, что написал. Вначале я прошла стадию отрицания и до конца не могла признать тот факт, что тот кто был нежен по ночам и шептал о любви, оказался очередным бабником.
После наступил период осознания и принятия. Его больше не будет в моей жизни. Точка. Пора забыть и двигаться дальше. Но как это сделать, если буквально каждый уголок дома и не только моего напоминает о моей неудавшейся любви? Как забыть того, чей образ всплывает в памяти стоит посмотреть на стол в кухне, или ванную, ну или кровать в спальне.
Прячась от воспоминаний и боли я практически переехала к другу. Понимала, что лишаю его личной жизни, но не могла преодолеть себя и вернуться в мои некогда счастливые квадратные метры. Вот тут меня и посетила мысль бросить все и улететь в лето. К тому же Дари сама предложила развеяться и сменить обстановку. И вот почти три года я развеиваюсь на солнечном острове в Эгейском море.