- В любом случае, ты любишь их, они — тебя, но теперь ты со мной. И я единственный, кто способен тебе помочь.
После такого мрачного предупреждения гнев мой моментально испарился, а на его месте появился страх. Холодный, настоящий ужас, от которого даже стали мерзнуть кончики моих пальцев. Если гнев вызывал пламя, то вполне вероятно, что страх вызывает лед. Ром сказал, что я очень эмоциональна. Он прав. Как всегда.
- И что мне теперь делать? Прятаться?
- Нет. У тебя нет опыта в этом деле. Тебя поймают прежде, чем ты выйдешь отсюда и пройдешь эту улицу. Нет, мы избавим тебя от преследований Н-ЗАДа. А для этого нам нужно найти ученого, создавшего этот препарат, — доктора Энриха Робертса.
Я недоверчиво уставилась на Рома:
- Звучит превосходно, но как мне это сделать? Я с трудом ключи от квартиры нахожу.
- Я тебе помогу. Может быть, мы сможем обратить процесс превращения тебя в паранормага… Если нет, то мы можем передать доктора Винсенту, а вернее сделаем вид, что передаем его. Его жизнь в обмен на твою. Хотя на самом деле я не могу отдать его Винсенту снова. Он однажды уже убедил доброго доктора работать на него, уверяя, что это принесет миру огромную пользу. Я не могу позволить, чтобы Винсент снова убедил доктора в этом.
Вот, что я поняла из тирады Рома: есть шанс, что я могу стать самой собой. Обычной, простой девушкой. Эта мысль меня воодушевляла. Чудесно. Головокружительно. Вот только… одна мыслишка омрачала мое счастье. Я хмуро спросила:
- А что получаешь от этого ты, Ром? Тебе приказали привезти меня. Если ты говоришь правду, то ты ослушался прямого приказа. А это значит, что сейчас ты работаешь против своего начальника. Зачем тебе это делать для меня? Ведь мы даже толком не знакомы.
Он напрягся и пожал плечами.
- Может, мой начальник передумал. Может, теперь он думает, что лучше использовать тебя в деле.
- А может ты — мешок с дерьмом, — парировала я. Он, вероятно, думал, что я сразу же приму на веру его объяснение. Пусть лучше отбросит эти глупые предположения.
- А может ты работаешь против меня. Например, планируешь убить доктора Робертса и свалить вину на меня.
Ром молчал.
- И прежде, чем отпустить меня, твой начальник хочет узнать, на что я способна.
Снова никакого ответа.
- Разве такого не может быть? — требовательно спросила я. — Скажи мне правду, Ром. Ты на самом деле хочешь мне помочь? Или пытаешься меня во что-то втравить?
И снова он не произнес ни звука.
Я начала злиться, но к счастью, пока еще не устроила пожар. Я продолжала пытаться развязать веревку на руках и ногах. Мои руки стали горячими, как моя ярость. На кону стоит моя жизнь, и я не могу рисковать ею в надежде, что Ром не причинит мне вреда.
- Я не стану тебе помогать, — заявила я.
- Я не собираюсь обвинять тебя в убийстве, — наконец ответил Ром. — И мой начальник еще не знает, что я не планирую передавать тебя ему. Ты довольна?
- Нет, — я совсем не была довольна. — А у твоего начальника есть имя?
Он снова помолчал, а потом, наконец, ответил:
- Его зовут Джон Смит.
Ха, я вас умоляю!
- Ага, как и тысячи других мужчин. Хорошо. Можешь не называть мне его имени. Я всё равно его не знаю. Но почему ты меня не отведешь к нему? Назови хотя бы одну правдоподобную причину, чтобы я поверила тебе. Скажи, почему тебе вдруг понадобилась моя помощь для спасения моей же жизни, если раньше ты хотел нейтрализовать меня?
Он изумленно посмотрел мне в глаза.
- Ты не веришь мне на слово?
- Нет. Nein[10]. Не-а. Сказать еще на каком-нибудь языке?
Он провел рукой по лицу и ущипнул себя за нос.
- Я не сдам тебя своему начальнику и не позволю Винсенту заграбастать тебя, — сказал он. — Ни сейчас, ни в будущем. Даю слово. Если мы не сможем найти этого доктора, то я найду другой способ избавить тебя от преследований Винсента.
- Зачем тебе это надо?
- Затем… — он запнулся, словно признание было мучительным для него. — Затем… черт побери. Тебе не следует сейчас об этом знать.
Я оставила веревку в покое и передвинулась на краешек стула.
- Я должна это знать, — настаивала я.
- Мне нужно, — произнес он, глядя на меня. Его взгляд как будто обжигал мою кожу.
- Мне нужно, чтобы ты помогла мне спрятать дочь, и ты единственная, кто способен мне помочь.
Я просто ушам своим не поверила: у Рома есть дочь. Дочь!!! Огорошив меня этим известием, он встал со своего стула, отодвинув его назад. Затем подошел к комоду, стоявшему у дальней стены, и что-то вытащил из него. Не поворачиваясь ко мне, он спросил: