Первым показался преданный личный телохранитель и по совместительству начальник службы безопасности императора. Смуглый и поджарый, шустрый и стремительный мужчина среднего возраста, и в то же самое время незаметный, молчаливый и до крайности исполнительный. Его звали Вандбери Никифор Жакович, он выходец из небогатого графского рода, век назад покинувшего западные земли, которые теперь принадлежат Метрополии. Никифор был боевым магом и обладал в совершенстве несколькими боевыми техниками. На первый взгляд подобные способности в нем было сложно заподозрить, так как он больше походил на тень, чем на машину для убийств.
Никифор быстрым, профессиональным взглядом оценил обстановку на поле, что-то сказал, повернувшись к выходу. Затем появился великий князь Григорий, а после и сам Михаил Алексеевич.
Император был окутан ореолом власти и силы, она виднелась во всем: в движениях, во взгляде, в манере говорить и двигаться. Высокий, крупного телосложения, с копной боевых русых кос, стянутых на затылке, аккуратной светлой бородой и тяжелым взглядом, по которому трудно понять, что именно сейчас на уме у его величества.
Мы дожидались их в шатре, пока они шагали по ковровой дорожке к нам. Бабуля заблаговременно поспешила натянуть на лицо почтительную улыбку. После были вежливые поклоны, приветственные речи, несколько комплиментов от Олега и бабушки его величеству, в ответ сухие дежурные комплименты от Григория. Сам император по большей части молчал, нетерпеливо изучая нас взглядом, и явно дожидаясь, когда вся эта вступительная часть с приветствиями завершится.
Я ловил на себе заинтересованные мимолетные взгляды Михаила, видел, какое любопытство плещется в его хищно сощуренных глазах. И все это мне едва ли нравилось — слишком много внимания. Я бы сейчас предпочёл и вовсе здесь не находится. Но Григорий настоял, чтобы я присутствовал, так как император желал со мной познакомиться. И я прекрасно понимал, что это будет не просто знакомство — Михаил Алексеевич снова будет настаивать на моем поступлении в боевую академию. Но и не присутствовать я не мог. Этот интерес императора ко мне я собирался использовать в личных целях. От предстоящего разговора зависело благополучие нашей семьи. Отцу я доверял, он бы решил все вопросы как нельзя лучше. Но его здесь нет, а Олегу я не мог доверить решать будущее найденного на нашей земле источника.
— Очень жаль, что пришлось встретиться при таких обстоятельствах, вот так — здесь, на поле, — глубоким грудным баритоном произнес император, когда, наконец, со всеми расшаркиваниями было покончено. — Но это дело требует осторожности и строгой конфиденциальности. Об источнике будет знать только ограниченный круг лиц.
— Да, конечно, ваше величество, — понимая, закивал Олег. — С нашей стороны все останется в строжайшем секрете. Но мы не можем ручаться за Вулпесов…
— Об этом не стоит переживать, — перебил его император. — О вчерашнем происшествии нам так же известно. Сочувствую вам, ситуация, мягко говоря, крайне неприятная. Но вы не должны переживать, Тайная канцелярия уже этим занимается. Все причастные к этому инциденту будут наказаны строго и по закону. Владислав Вулпес же — не дурак, он не будет распространяться об источнике, если ему о нем известно, иначе первым отправиться на виселицу. Война между двумя мировыми лидерами никому не нужна, по крайней мере точно не сейчас.
Повисла тишина, никто не смел начать разговор, пока император задумчиво осматривал округу.
— Матильда Эрнестовна, вы ведь обнаружили источник? Можете оценить размер резервуара? — наконец спросил император бабулю.
— По моим подсчётам больше двухсот метров вширь и четырёхсот в длину, ваше величество. О глубине рассуждать не ручаюсь, это задача специалистов.
Император восхищённо прицокнул языком, вскинул брови, взглянул на Григория:
— Боги благоволят нам, — широко улыбнулся он, — с такими запасами не страшно и Метрополию разбить.
Григорий закивал, усмехнулся:
— Мы, конечно же, этого делать не станем, — шутливо произнес он. — Но однозначно, если они решаться напасть на нас — мы будем более чем готовы. Я вижу в этом другую перспективу, Михаил. Развитие алхимии и артефакторики. Теперь нам нет необходимости экономить мертвую ойру.
Стороннему наблюдателю, как например бабуле и Олегу был этот разговор не совсем ясен. Я же прекрасно понимал, куда ведет Григорий. Император был одержим созданием мёртвой и живой воды. По приданию именно она могла воскрешать и оживлять мертвых, но главное — даровать бессмертие.