И пришлось мне рассказать про чудесную девушку которая играла Шопена на скрипке… как богиня – с распущенными волосами развивающимися на ветру… она нежными тонкими пальцами перебирал струны… как будто струны моей души…
И это завело её, пока она не успокоилась – только сейчас…
– А-а-а! – Сказал она – А я ведь подумала, что это мне подарок, а оказывается- не мне.
– Тебе… тебе – Забормотал я торопливо. – Ей я оставил на улице.
– Так ты и на улице кончил? – Удивилась она снова… Ну ты козел… натуральный…
Бросила в пепельницу недокуренную сигарету, встала и ушла.
А я – долго смотрел ей вслед выпученными глазами, ещё окончательно не придя в себя. Лишь тихо бормотал что у меня есть ещё один сюрприз. И уже наверняка – только дня неё.
Но она больше – не вернулась.
Наверное для неё – на сегодня было уже достаточно сюрпризов.
Страшный сон генерала
Империя – как человек, может быть страшной, сварливой, жадной.
А может быть прекрасной, изящной, доброй.
Какой же была та, что существовала 100 лет назад?
Смотрю на пожелтевшие фото, вот – юнкера, кареты, герцогини… а на одной фотографии – генерал, с рыжими усами.
Ордена на кителе.
Высокомерный взгляд… гордая осанка.
Интересно, если бы ему сказать что империю – скоро свергнут… изменилось бы что-либо в его взгляде?
Кто знает…
Может быть – он бы подумал:
– Революция? Да и хрен с ней! Может мне зарплату повысят наконец то!
Или:
– Нет! Пойду как братцы – лучше защищать её… а то вдруг – пенсию заберут… революционеры проклятые – кто их знает? А я ведь 50 лет мотался по гарнизонам… За кузькину мать, что ли?
Понимаю…
Какие-то мелковатые мысли для генерала.
Только ради Бога!
Человек – он всегда человек.
Поэтому коммунизм – и не смог победить на планете.
Вот и наш генерал – решил отсидеться дома… посмотреть что будет дальше.
Как наяву – я вижу его… вот он сидит у камина, пьёт чай с лимоном, читает утренние газеты.
"Большивики захватили все банки в Петрограде".
– Что генерал, думаешь они выпустят новые червонцы?
Чтобы жалование твоё – не обесценилось?
На моих устах кислая усмешка.
– А что? – Подымает на меня генерал свой надменный взгляд – Не выпустят?
Напрасно! Ведь инфляция ведь…
Что-то в моем лице – не нравится генералу.
– Что? Не будет – повышения зарплаты?
Я не отвечаю, молчу.
Лишь пристально гляжу ему в глаза.
Сам догадайся!
И генерал вдруг – начинает догадывается. Даже бледнеет:
– Как??? Меня с должности попрут? – Он растерянно чешет затылок… – Хм… а я думал что после революции специалисты такого уровня как я – будут нужны…
Подымает глаза на меня и снова замирает – Не угадал?
Я снова не отвечаю – Не жди подсказки… генерал.
И он вдруг понимает… сжимает кулаки, гневно восклицает – Нет… только не это…
Неужели, лишат денежного пособия?
Смотрю на него с грустью и тоской.
Ты опять не угадал!
– Что? Пенсию не дадут? – У генерала отвисает челюсть. Вид у него уже не такой бравурный, высокомерный. – Как же я на старости проживу?.. – Бормочет – Без пенсии… у меня ведь четверо детей…
Мы снова встречаемся глазами и он замолкает но полуслове -
– Что? И это ещё не все??? Им мало будет моего унижения??..
Наконец я едва заметно киваю головой.
– Имение у меня отберут? Награды? Диплом об образовании? – Генерал багровеет и приподымается с кресла – Не молчи, умоляю!
Но я лишь – отвожу глаза в сторону… не могу смотреть ему в глаза.
Сейчас.
И генерал начинает понимать.
Догадливый.
– Отберут квартиру? Выставят на улицу? Заставят меня голодать а детей побираться?
Я упорно не отвечаю.
Наконец генерал вдруг взрывается:
– Да что они ещё могут у меня отнять к чёртовой матери???? Что??? Что???
Я смотрю ему прямо в глаза – твердо и сурово.
– Ты так и не понял, генерал?
Пауза.
Генерал становится багряно красным. Рыжим усы перестают стоять торчком. Они опускаются уголками вниз – к губам.
– Жизнь? – Наконец тихо выдавливает из себя… и его руки – как тряпки падают на колени.
Становятся безвольными.
Киваю.
Ты угадал наконец.
Почти….
– Мою жизнь? – Тихо бормочет он снова – Да зачем им она?
– Да ты не останавливайся… бери выше – Наконец подаю я голос.
Только теперь до генерала него доходит весь ужас того что происходит сейчас на улице.
– Что? – Не понял генерал – Ты хочешь сказать что им мало одной моей несчастной жизни? Ещё кого-то – из моих друзей? Товарищей?
– Мелко берёшь – Тихо отвечаю. – Бери ещё выше.
Но взгляд у генерала не понимающий.
– Твои дети… внуки… родственники. – Подсказываю ему.
И взгляд у генерала как будто застыл.
Может он не расслышал?
Но на его губах вдруг появляется улыбка – А ты не разыгрываешь меня, братец? И вообще, откуда ты взялся в моей комнате? Привиделся, что ли?
– Только это – ещё не все, генерал – Продолжаю я. И замолкаю… отворачиваюсь – не могу смотреть ему в лицо.
– Хм – Всё так же недоверчиво хмычет он – Да ты продолжай. Не робей. Что ещё может забрать революция у нас? – И не ожидая моего ответа хохочет… Если нету у меня ничего больше! Ни имения… ни зарплаты… даже жизни – как ты говоришь… что же ещё забрать можно? Да ты просто шутишь братец.. Или кретин ты… Кому расскажу – не поверят… Ха – ха – ха!
– Ваши могилы – Тихо произношу.
И хохот генерала обрывается.
– Какие могилы? – Не понимает.
– Твоих детей… внуков… родственников… их сровняют с землёй… вытопчут… а затем – на их месте построят свинарники, туалеты… чтобы Ваши имена – исчезли вообще… Навеки. Как будто их и не было…
генерал молчит.
А под окном раздаётся пение Марсельезы. Весёлое, воодушевлённое…
– Зачем же Вы так? – Вытирает лоб платком генерал – Зачем это отнимать революции у меня?
– А ты сам догадайся…
Генерал.
Потом, ночью, ему приснится странный сон – колона поющая Марсельезу -проходит возле окна, и вдруг останавливается у какого-то грязного забора.
Там, стоя раком и упёршись руками стоит оборванная девка, в которой едва можно узнать ту, что была красавицей империей. Что с тобой случилось?
Почему ты в грязных обносках?
Со спущенным нижнем бельём?
Вместо ответа – из колоны, выходят добры молодцы, в папахах и будёновках, затем под пение Марсельезы – берут её по очереди.
Под хохот и смех вокруг…
Радостные, возбуждённые лица…
Ведь праздник – только начинается!
И лишь она – молча смотрит на всё это – исподлобья, с выбитыми зубами,с окровавленными губами, и оторванными волосами. Что-то шепчет… пытается не упасть… упирается руками… наконец доносится – мрази… сволочи…
– Смотри… ещё упирается! – Лишь хохот вокруг становится громче.
А очередь за ней – длиннее…
Не понимая, что свидетелей – в живых не оставляют.
Утром, генерал проснулся… никого конечно в комнате не было…
Пробормотал – Тьфу, блять, приснится же такое…
Потом снова взял в руки газету, прочитал заголовок – "Большивики захватили банк в Петрограде".
И стал надевать шинель
– Я Вам покажу, суки, что такое империя…
Пять факторов необходимых для творчества
– Я город построил – Сказал один мой знакомый. И показал мозолистые руки с толстыми жилами. Мышцы выпирали из под рубахи подчёркивая силу их владельца.
Я взглянул на свои – холёные, нежные, белые. Незаметно спрятал их под стол.
Мы, трое стариков, сидели за бутылкой водки. И вспоминали прожитые годы.
– А я Родину защищал. – Сказал другой. И вытащил из шкафа китель – с погонами полковника. Медалей было столько что едва помещались на груди.
Машинально я взглянул на свою грудь – но кроме следа от плевка который я сделал против ветра там ничего не было.