Один лишь мой старческий беззубый рот – чего стоит.
А раз так…
То лучше сдохну я. И полечу на небо… к Господу.
Скажу ему честно – Что делать?.. Я не знаю…
Не хочу я ни в рай и ни в ад.
– А куда? – Заинтересуется он и пристально посмотрит на меня.
Вот тогда я честно признаюсь…
Глаза у Господа широко откроются от удивления… рот приоткроется… он будет долго смотреть на меня не в силах выдавить ни слова.
Что будет потом?
А потом, это блондиночка со второго курса, потеряет покой.
Нет, не из-за зачетов и экзаменов.
Не из-за пропущенной пары из-за купленного мороженного.
Не из-за первой любви к студенту Сидорову с третьего курса (тот что бороду отрастил).
Другая проблема будет ее мучать.
Что-то чесаться начнет у нее в паху… утром и вечером.
В обед и полночь.
И будет она бежать в туалет, или комнату для курения – чтобы почесать там… засунув руку под платье, в трусики.
Но покоя ей не будет.
И тогда однажды, она возьмет лупу, снимет свои белоснежные трусики из тонкой материи, начнет рассматривать свои волосинки на лобку.
Светленькие…
Те что прямо на половыми губками.
– Вроде тут всё нормально – Тихо скажут ее красные губки, еще никем не целованные… такие прекрасные даже не накрашенные.
Стесняясь и краснея, она опустит увеличительную лупу чуть ниже – поднесет прямо к половым губкам. Впервые видя их так близко…
Но увы… и там ничего не найдет.
– Но почему же чешется и чешется?.. – Озадаченно откроется ее рот показывая ряд белоснежных ровных зубов.
И тогда вздохнув, она раздвинет половые губки пальцами.
Нежные…
Розоватые…
Пухлые…
И вдруг… увеличительное стекло выпадет из ее рук.
Рот застынет в каком-то немом крике а глаза наполнятся ужасом.
– Ты кто?????
– Здравствуй – Скромно скажу я.
И тогда оба мы будем рассматривать друг на друга.
Я – старик с ростом в микроб, стоящий на двух ногах, в потрепанном костюме, в очках на прыщавом носе и с гнилыми зубами.
Из ширинки которого будет выглядывать непропорционально большой х..й.
И она – цветущая девица еще не познавшая радости любви.
И секса.
– Уже 4 раза кончил сегодня – Одобрительно скажу ей и мои бесцветные глаза посмотрят на нее чуть слезясь от старости.
– Что?????
– Когда ты кросс бегала на физкультуре… знаешь как твои губки ласкали меня при этом… кончал не переставая…
– Ах ты тварь! – Заорет она и попытается схватить меня пальцами. Раздавить.
Но я вертляв. Увернусь.
Тогда она будет подмывать свои непорочные половые губки… водой с мылом… впервые в жизни… из маминой груши найденной в шкафу… но тоже напрасно.
Я вцеплюсь пальцами ей в клитер – не отпущу. Не вылезу наружу.
Она будет даже пинцетом вылавливать меня… при этом ругаясь трехэтажным матом.
Но всё напрасно…
– Я еще раз кончил! – Будут доносится мой голос из влагалища.
А по вечерам…
– Сегодня я вы..бал тебя восемь раз – Будет бодро рапортовать мой голос. Доносящийся откуда-то снизу.
– Да пошел ты нах! – Будет отвечать она и тереть своими чудесными стройными ляжками чтобы хоть так – раздавить меня между ног.
– Не останавливайся – Буду отвечать томным голосом – Уже кончаю снова…
Пока наконец – она не привыкнет ко мне. И не плюнет на всё это.
– Хер с тобой… Еби сколько хочешь меня…
– Вот и ладно – Отвечу я примирительно. – Так бы сразу.
А то прошла по улице… даже глаза не повернула в мою сторону…
Вот видишь, как нехорошо получилось…
Я – истопник
Проходя через раздевалку ресторана я увидел группу мужчин и женщин идущих навстречу. Солидно одетых, пахнущих духами.
Инстинктивно сделал шаг в сторону – мне ли в моей грязной спецовке стоять на дороге.
Но меня все-таки заметили.
Какая-то дамочка медленно обвела меня взглядом с ног до головы и повела носом в сторону.
Запах машинного масла и подвальной сырости ей явно не понравился.
– Вы кто? Как тут оказались? – Задумчиво произнесла – Ведь это ресторан высшей категории.
– Я – истопник.. – Отвечаю.
И вопрос со мной был исчерпан.
Я просто перестал существовать для них.
Прошёл мимо – никем не замечаемый.
Странная профессия – истопник.
На картине моей жизни (холст, масло, размер 2 на 2 метра) – можно увидеть много красок.
С левой части картины – они яркие, веселые. Их оставило мое детство.
Оно было неплохим.
Посредине картины – обводы контуров, эскизы.
Кажется судьбы пыталась рисовать там – что-то большое и великое.
Но однажды она устала. Села на нее. И что-то раздавила.
Случайно.
Оставив жирное грязное пятно своей жопой прямо на картине.
Что это было?
Мой первый неудачный брак?
Или сломанная карьера?
Я обиделся на нее и стал рисовать дальше самостоятельно.
Хоть не так умело и замысловато, но жопой – на картину не сяду.
Я не знаю, какой будет картина после моей смерти.
Что увидит на ней Господь.
Он лишь просто посмотрит на картину которую Вы рисовали всю жизнь – своими поступками.
И даст ей оценку…
Одного вида на нее – ему будет достаточно чтобы понять что делать с Вашей душой дальше.
Впрочем, раз Вы читаете меня – значит еще живы.
А значит – можете рисовать дальше.
Вот Вы подали подаяние бедному – и на картине появляется новый штрих. Светлый.
Или Вы женитесь – на картину снова ложатся новые краски.
А неудача или развод – добавляет к картине темные тона.
Смешиваясь со светлыми – они оставляют грязные места в правом или левом углу полотна.
Моя картина жизни – как будто скроена из разных кусочков.
Со странными пятнами молочного цвета.
Похожими на те которые я оставлял на простыне – в молодые года юности.
Иногда я отхожу от картины на пару шагов назад и любуюсь.
– А что? – Бормочу – Не знаю как Господу, а мне нравится…
Впрочем, я отвлекся от рассказа.
Итак, прохожу раздевалку ресторана, затем захожу в жилой дом и спускаюсь в подвал.
Темный, сырой, грязный.
Какие-то ржавые трубы на стенах.
Звук капель воды с них…
Шорох из под ног…
Как странно.. но через тонкие стены над головой – совсем другой мир.
Там ярко горят лампы. Смеются. Шутят. Радуются
Там течет жизнь.
Люди рисуют свои картины…
Только в этом сером подвале где мое рабочее место – одиноко, сыро, страшно, темно.
Вот кто-то шевелится в углу.
Какая-то тень подымается… медленно движется по подвалу… как будто плывет.
То ли борода, то ли шерсть на морде… остановился… смотрит на меня
– Я истопник – Говорю ему.
И всё в порядке
Меня тут же перестают замечать снова.
Эй ты, мохнатый! – Думаю – Какая твоя картина жизни? Дорого бы я дал чтобы взглянуть на нее!
Но я молчу.
Иду дальше по подвалу – двигаюсь по трубам.
Вдруг слышу – какая-то возня прямо под моими ногами.
Приглядываюсь – кажется что всё тут шевелится… то ли тараканы какого-то чудовищного размера, то ли мыши…
Затихли – изучают меня
– Я истопник – Представляюсь им.
И тут же жизнь под ногами – продолжается снова.