Я кивнула, не глядя на велосипед. Каждый раз, когда я смотрела на него, то понимала, что все могло быть намного хуже. Если бы я не надела шлем… я задрожала и зевнула, внезапно осознавая, что очень устала.
– Спасибо, что заехала, Робин. Можешь передать всем, что я в порядке. Мне нужно пойти, присесть. – Я отстранилась и начала закрывать дверь.
Она нахмурилась сильнее.
– Кэйд…
Я остановилась в ожидании, наполовину закрыв дверь.
– Могу я войти ненадолго?
У меня не было сил, чтобы сказать нет, так что я просто развернулась и пошла на кухню, оставив ее решать, входить или нет. Пока я спала, в морозилке образовалось льда для еще пары ледяных примочек, и я снова заполнила блендер. Я похромала в гостиную, чтобы забрать пакеты, которые использовала раньше, заметив, что Робин вошла внутрь и наблюдает своими темными глазами за каждым моим судорожным и болезненным движением. Я вылила воду из большего пакета, снова наполнила его льдом, и двинулась к холодильнику за новой порцией льда, когда Робин вошла на кухню.
– Прости, если я не лучшая хозяйка сегодня… найди себе что-нибудь. В холодильнике есть пиво и сок, в кабинете – вино, виски и скотч…
Она ничего не ответила, просто продолжала смотреть.
Выключив блендер, я заполнила льдом меньший пакет и отправилась в гостиную. Включив телевизор, я выбрала канал с бейсболом и осторожно опустилась на диван. Я приподняла футболку, чтобы обследовать ушиб, и услышала пораженный вздох Робин.
В два длинных шага она оказалась рядом и присела на диван около меня, нежно проведя пальцами по распухшему сине-зеленому ушибу, пересекающему ребра.
Я проглотила пораженный вздох, почувствовав, как от ее нежного прикосновения волна возбуждения прокатилась по моим нервам прямо к эрогенным зонам.
"Иисус".
Я быстро, но мягко убрала ее руку, заменив пакетом со льдом, и опустила футболку.
Когда я закончила с этим, Робин смотрела на меня.
– Выглядит так, будто это немного больно.
Я слегка улыбнулась, поерзав на кушетке в попытке найти более удобное положение.
– Немного, – ответила я.
Робин встала и положила две подушки на дальний конец дивана.
– Давай, ложись. – Она приглашающе похлопала по подушкам. Я колебалась, и она повторила жест. – Кэйд, ляг, ради Бога. Тебе будет удобнее, и не придется прижимать лед к ребрам. – Робин схватила меня за плечи и аккуратно уложила на кушетку. – Вот, не так уж и плохо, верно?
Она взбила подушки, устроила их под моей головой, а я просто смотрела на нее, чувствуя, как по телу разливается тепло, вызванное беспокойством, отражающимся в ее глазах. Робин посмотрела на меня, мягко отодвинула пакет со льдом, который я держала около челюсти, и легко, почти незаметно, провела кончиками пальцев по ушибу.
– Ты здорово ударилась, – спокойно сказала она и улыбнулась, убирая непослушные пряди волос с моего лба. Как обычно, ее натиск лишил меня воздуха, и прошло несколько секунд, прежде чем я смогла ответить.
– Я злюсь на тебя, знаешь ли. – Я перехватила руку, которой она проводила по моему лбу, и сжала ее. – Почему ты лгала мне, Робин? Насчет вечера пятницы? И почему ты не появилась следующим утром?
Она вся напряглась, вытянула руку из моей ладони и медленно выпрямилась.
– К твоему сведению, – произнесла я с намеком на сарказм. – Если ты врешь кому-то, что уезжаешь из города, не стоит появляться на публике, как самая фотогеничная пара на планете.
– Кэйд…
Я села, игнорируя боль, не желая продолжать эту беседу, пока я лежу на спине, а Робин возвышается надо мной.
– Проклятье, Робин, если ты не хочешь общаться со мной, достаточно просто, блин, сказать мне. Не лги мне об этом. Я не какой-то фанатик-преследователь, ты не должна обманывать меня, чтобы заставить оставить тебя в покое.
– О, нет, Кэйд… – Робин села рядом, взяв мою руку в ладони. – Нет, нет, нет. Кэйд, ты так не права. – Она молчала, пока я не посмотрела ей в глаза. – Так не права. Я… Кэйд, верь мне, я хочу общаться с тобой и, конечно, я не хочу, чтобы ты оставила меня в покое.
– Тогда почему..? – Я замолчала, когда она закрыла глаза.
– Я хотела видеть тебя в пятницу… я просто… – Она снова открыла глаза и пристально посмотрела на меня. Я моргнула, борясь с сонливостью, но веки были тяжелыми, ребра пульсировали и челюсть сильно болела.