– Уф… вообще никогда.
Робин медленно кивнула и, нахмурившись, опустила глаза на свою чашку. Молчание затянулось, и тишина стала неуклюжей. Наконец, она пробормотала:
– Я думала…
Она долго молчала и я не выдержала.
– Ты думала что?
Когда Робин снова посмотрела на меня, что-то в ее взгляде изменилось; он все еще был дружественным, но большая часть тепла, которую я ожидала обнаружить, отсутствовала. Она пожала плечами и подарила мне улыбку, соответствующую взгляду. Много прекрасных белых зубов, но ее взгляд оставался настороженным и невозмутимым.
– Думаю, это не важно. – Она кивнула на кофейник. – Можно мне еще?
Я покачала головой и молча наполнила ее чашку, пытаясь прочитать что-то на ее лице, найти намек на то, что я сделала неправильно. Так ничего и не поняв, я решила просто спросить.
– Робин, – нерешительно начала я, – я сказала что-то не то? Ты выглядишь… – Я не могла описать словами то, что видела.
Ее чашка замерла на полпути к губам. Робин улыбнулась, немного печально, как мне показалось, и глотнула кофе перед тем, как начать говорить.
– Нет, Кэйд, ты не сделала ничего неправильно. Я просто… Неверно истолковала некоторые вещи.
Из гостиной раздался телефонный звонок, и Робин поспешно ретировалась, будто стремясь избежать беседы. Я налила себе еще кофе и занялась омлетом. Готова поспорить, этот утренний звонок означает, что у меня не будет компании за завтраком.
Робин вернулась на кухню, извиняясь, махнула сотовым.
– Это был Рик Прайс. Они сдвинули график на час, – она посмотрела на часы, – так что мне действительно уже нужно ехать домой, принять душ и переодеться. Спасибо за кофе и завтрак… можно, я позаимствую зонтик?
– Конечно, – ответила я.
Она отдала мне свою чашку, и некоторое время мы смотрели друг на друга в неловком молчании.
– Спасибо. – Наконец, сказала я. – Спасибо за то, что пришла сюда вчера вечером и что осталась. Я… Было приятно, что ты здесь.
Робин мягко улыбнулась.
– Не за что. – Улыбка исчезла на мгновение, и она посмотрела вниз на свои руки. – Когда Лиз сказала мне… И затем, когда я увидела велосипед… – Она снова взглянула на меня, и ее темные глаза были полны эмоциями. – Это действительно напугало меня, Кэйд. Знать, что с тобой что-то случилось. Я…
Ее сотовый снова зазвонил, и она тихо ругнулась, посмотрев на номер звонящего. Она колебалась, глядя на меня, затем ответила на звонок.
– Да… Нет, Рик, я не дома. Я скоро буду там… Тогда пусть они оставят его на пороге. Все будет нормально – люди не ходят в шесть утра вокруг моего дома, в надежде украсть сценарий. – Робин вздохнула и раздраженно потерла пальцами переносицу. – Прекрасно. Пусть ждет, я буду как только смогу. – Затем она выпрямилась, и в ее голосе появились гневные нотки. – Это не твое собачье дело, где я, Рик. Скажи ему, что я приеду, как только смогу.
Она щелчком захлопнула телефон, хмуро посмотрев на него, прежде чем перевести взгляд на меня.
– Кэйд…
С кривой улыбкой я отлипла от стола.
– Знаю, тебе нужно идти. – Я за плечи развернула ее в сторону двери и мягко подтолкнула к гостиной.
Она подошла к кушетке и взяла свою большую черную кожаную сумку. Робин положила в нее телефон и достала ключи от машины, прежде чем повесить сумку на плечо. Она медленно пошла к двери, затем резко повернулась ко мне.
– Может, поужинаем сегодня вместе. Я бы хотела…
– Да. – Немедленно ответила я.
Ее улыбка была как солнечный луч, согревая меня.
– Я позвоню тебе позже. – Продолжая смотреть на меня, Робин подняла руку и коснулась моей челюсти. – Полегче сегодня, ладно?
– Да, мэм. – Я улыбнулась, с трудом сдерживаясь, чтобы не повернуть голову и не коснуться губами ее руки.
Она криво улыбнулась мне и ушла.
* * *
После того, как Робин уехала, я поела, приняла душ, оделась и направилась к съемочной площадке в Финансовом Центре города. Там я сразу двинулась в гардеробную, терпеливо выносила раздраженные попытки Юлии заставить мое лицо выглядеть так, будто оно вчера не встретилось с сосной, и пыталась казаться веселой, когда предстала перед группой.
К сожалению, пытаться не значит преуспеть, что стало очевидным уже через пятнадцать минут. Хотя Юлия и замазала синяк на лице, но ушиб на ребрах не позволял мне заниматься никакой физической деятельностью. Сцены ареста, сцены преследования… в общем, почти все, что было запланировано на сегодня, было не для меня, и к одиннадцати часам Нейт отправил меня лечиться домой, ворча себе под нос что-то насчет 'глупых мужественных любителей природы'.