Возможно, ему не кажется. Возможно, он совершенно прав. Возможно, она поразмыслит об этом – когда-нибудь потом. А сейчас пойдет ва-банк.
– Джентльмены, – произнесла Джейн и мысленно попросила прощения у своей подруги Луизы, леди Хавьер. – Лорд Хавьер – мой супруг.
Раз имя Хавьера выплыло наружу, почему бы им не воспользоваться? Пусть принимают ее за графиню, так безопаснее. Конечно, обман может раскрыться, но это вряд ли. Луиза вращается в высшем свете, а представители высшего света не жалуют Шерингбрука. К нему ездит не то чтобы всякий сброд, но уж точно не сливки общества.
Джейн посмотрела на виконта.
Он слегка нахмурился:
– Я недавно общался с графом. По-моему, он говорил, что у его жены темные волосы и карие глаза.
Джейн от души порадовалась своей невнятной внешности. Какими считать волосы песочного цвета – светлыми или темными? Как хочешь, так и назови. А глаза цвета осенней травы могут сойти и за карие, и за зеленые, и за ореховые.
– Как видите, так оно и есть! – Она обезоруживающе улыбнулась. – А чтобы окончательно развеять ваши сомнения, рискну сообщить, что у моего супруга имеется жуткого вида шрам на внутренней стороне правого бедра.
Правду говорить легко и приятно. Шрам действительно имелся. Лет десять назад Хавьер взялся учить Джейн фехтованию. Она оказалась способной ученицей и пропорола ему ногу. Сам виноват – надо было как следует защищаться.
Мужчины переглянулись, пожали плечами и придвинулись к столу. Шерингбрук взял новую колоду. Они поверили ей и готовы играть дальше. Джейн приосанилась и гордо вскинула подбородок. Положение обязывает. Графиня – это вам не какая-то там Джейн Тиндалл.
Чья-то рука легла на ее плечо.
– Джейн?
Она зажмурилась.
Немыслимо. У нее почти нет знакомых в Лондоне, те, что есть, почти никогда не бывают у Шерингбрука. Тем не менее кто-то из них сегодня оказался в этом доме и вошел в карточный салон именно тогда, когда она сняла маску. Просто фатальное невезение.
Затянутая в перчатку рука усилила давление.
– Джейн, как странно видеть вас здесь.
Ей пришлось закусить губу, чтобы не вскрикнуть. Она узнала этот голос и легкий акцент уроженца Южной Англии.
Киркпатрик.
Джейн с замиранием сердца обернулась к герою своих грез. Не мужчина, а предел мечтаний: высокий, черноволосый, синеглазый, всегда деликатный, улыбчивый и доброжелательный.
Всегда, но не сейчас. Сейчас Эдмунд Уэр, барон Киркпатрик, выглядел отнюдь не дружелюбно. На его лице не было ни тени улыбки, а во взгляде читалось безоговорочное осуждение. Прямо-таки Чайльд-Гарольд или даже сам лорд Байрон, только не соблазнитель, а, напротив, защитник моральных устоев.
Если на правах ближайшего друга Хавьера он сочтет своим долгом позаботиться о ее репутации и призвать к порядку, тогда порядка точно не будет, а будет позор и катастрофа.
Пытаясь спасти положение, она изобразила холодное равнодушие.
– Мне тоже странно видеть вас здесь, Киркпатрик. Не думала, что вас интересуют карты. Скорее балы и юные девицы всех мастей. Неужели сегодня вы оставите их без внимания?
– Одну юную девицу определенно не оставлю. Идемте со мной, Джейн, – потребовал Киркпатрик.
– Как вы сказали? Джейн? – вмешался Шерингбрук и добавил с отвращением, которое при других обстоятельствах могло бы показаться комичным: – Девица?!
– Мадам представилась женой лорда Хавьер, – проворчал Пьяница, обратив мутный взор на Киркпатрика. – Вы не лорд Хавьер. С какой стати вы называете ее по имени?
Чувствуя, что бледнеет, Джейн услышала голос Киркпатрика.
– Вы, очевидно, ослышались, – возразил он спокойно. – Юная леди приходится лорду Хавьеру не женой, а кузиной. Здесь довольно шумно, и ваша ошибка вполне объяснима.
Джейн воспрянула духом и лучезарно улыбнулась партнерам, однако на сей раз ее чары на них не подействовали. Ослышаться мог один человек, но никак не четверо. Джейн солгала, и они это поняли.
Появись Киркпатрик на полчаса позже, она успела бы отыграться или даже выйти в плюс. Теперь все кончено. За ней числится долг в десять тысяч фунтов. Да каким бы он ни был: сто тысяч, миллион или миллиард, – все равно ей не расплатиться. У нее просто-напросто нет таких денег.
– Полагаю, игра окончена, – сказал Шерингбрук, накрыв ладонью монеты, банкноты и бумаги с записанными ставками. – Надеюсь, вы готовы расплатиться, мисс… Джейн?