Остальные группы стали отправляться в монстрообразных формах.
– Не парься, вспоминай, – посоветовал огненноголовый.
Я закрыл глаза. Легко сказать «не парься». И так, что я тогда ощутил? Сначала меня все раздражало, было чертовски больно, а затем я будто в бассейн нырнул, погружение в воду, точно, после этого меня начало рвать на части, душа стала изменяться.
Представил, что я лежу в ванне и вода быстро наполняется, поглощая мое тело. Где-то далеко появились ощущения второго тела, того, что с крыльями. Продолжил представлять, показалось, что и правда погружаюсь, тело стало значительно легче, вроде бы больше, сконцентировался на прибывающей воде.
Открыл глаза, все несколько удалилось, живой скат и друзья на нем стали значительно меньше. Поднял руки перед глазами. Мать моя женщина, их четыре. Я и раньше видел, что их четыре, но блин, их четыре. Попробовал пошевелить каждой, получилось, но черт, тут и запутаться можно.
– Прыгай сюда, – послышался шелестящий голос АрахИса.
Чуть собрался и прыгнул, ух, ну и силища. Тело взметнулось в воздух метров на семь или десять, высоко. Бум, приземлился на друга. Платформа качнулась.
– Слезь, – прохрипел скат. – Быстрее.
Я оттолкнулся, скат в одну сторону с друзьями завалился, я в другую отпрыгнул.
– Что случилось? – спросил я и не узнал свой же голос. Тяжелый, низкий, будто в гулкой пещере говорю.
– Тяжело, – простонал скат.
Друг встал и все остальные вновь на него забрались.
– Ты охренительно тяжелый, – пожаловался скат, блямкая краем безразмерного рта. – Так что иди сам.
– Хорошо, – гулко произнес я.
Скат по проложенной дороге помчался очень быстро. Первое время показалось, что не успею, но у меня практически не ноги, точнее эти лапы я не могу принять за ноги. Мощные огромные мышцы, а стопа как у птицы, три огромных когтя и один сзади. Земля подо мной на пяток сантиметров сминается, видно я и правда очень тяжелый. На ходу пару раз задел деревья, так те с грохотом переломились, а я практически не почувствовал. Видно у меня офигительно бронированная кожа, хотя на вид и на ощупь почти камень.
На бегу кое как разобрался с руками. Длинна у всех одинаковая, но вот пальцы разные. Точнее у верхних вместо пальцев почти такие же когти, как и на ногах, только значительно меньше. При том на ногах и руках по четыре когтя. На ногах три спереди и один сзади, а на руках три и один, что выполняет роль большого пальца. На нижних руках обычные пальцы с человеческими когтями, но все покрыты непробиваемой кожей.
На бегу попробовал задеть деревья когтями верхней руки, почти не заметил сопротивления, когти буквально разорвали дерево, оставляя глубокие борозды. Пробегая поднял крупный камушек и попробовал на нем поцарапать, не глубоко, но коготь на пару миллиметров погружался, а при желании смог раскрошить камень. Да уж, силы не занимать, собственно как и прочности.
Дороги не знаю, дал скату с друзьями вырваться вперед, а я за ними. Легкой трусцой, не особо напрягаясь, стал рассматривать друзей. Посетила мысль, а нормально ли это видеть настоящую форму души другого человека?
Обычно с людьми знакомишься, общаешься и судишь их по поступкам. Да, порой от кого-то ожидаешь подвоха, какой-нибудь подлянки, но до последнего веришь, что человек так не поступит. А здесь же все нараспашку. Пока еще не разбираюсь, но думаю, что у других людей души выглядят иначе, все же здесь боевые варианты, а скорее всего есть и мирные, негодные и прочие. И вот по ним как раз и видно, что человеку нельзя доверять.
Если в обычной жизни человек может исправиться, то как здесь? Если видно его сущность, то будет ли он пытаться или же бросит, ведь все равно все видят в нем урода. Да уж, комплекс квазимоды многим обеспечен. Да и при том, если он как-то будет пытаться себя исправить, то будет ли от этого меняться его форма души? Хм, хороший вопрос, но не думаю, что мне на него сейчас кто-нибудь будет отвечать. Все же мы в боевом походе, а я тут философией занялся.
Забавно, видя зверя мы представляем что от него можно ожидать. А теперь видя настоящие формы душ своих друзей понимаю, что люди наихудшие звери – монстры.
Прислушался к себе, ощутил, что где-то внутри есть мое прежнее тело. Интересно, а кто из нас на данный момент является оболочкой? Если это форма души, то душа обычно внутри тела. Правда сейчас у нее какое-то странное, но при том боевое воплощение. Быть может есть и мирное. Но сейчас не об этом. Если я это моя душа, ведь тело, то можно сменить, а душа бессмертна и вроде бы я и есть она. Разум это опыт приобретенный по жизни. Выходит я и есть душа. И кто тогда из нас сейчас оболочка? Когда я в теле и где-то там прячусь, используя материальное тело как сосуд. Или же сейчас, когда материальное тело внутри, а боевая душа как оболочка. Или может я внутри материального тела, вокруг которого еще один слой боевой души. Бред же, как я могу быть и внутри и снаружи одновременно.
– Догоняй, – послышался окрик кого-то.
В размышлениях отстал от друзей, далековато они оторвались. Надо бы поднажать.
Прибавил ходу.
Мысли опять заворочались. В реальности все рождаются с душой. Но мало кто о ней задумывается. Большинство живет в угоду материальному телу. Говорят есть люди, что могут видеть будущее, могут лечить и прочее. Научно это не доказать, если судить терминологией игры, то люди научились использовать силу души. Как вот я сейчас открыл навык и бегу в странном теле, также и они что-то в себе открыли и пользуются этим. Конечно же, миллионы людей проживают жизнь и даже не касаются подобных сил и возможностей. Интересно, а если в игре нечто подобное нащупал, то в реальности можно будет как-то ковырнуть себя, дабы приоткрыть свою сущность, почувствовать душу?
– Да, не отставай же ты, – кто-то выругался.
Пришлось мысли отбросить подальше и сконцентироваться на беге. Местность поменялась, деревья остались позади, мы несемся по простору. Далеко впереди наши служивые уже вступили в бой, а мы еще даже до обезьян не добрались. Паскудно выходит, отсиживаемся за чужими спинами. Прибавил ходу.
Две гигантские золотые обезьяны спинами удерживают разлом пространства, одной ногой в другом мире, второй здесь.
А из разлома сонмище разного калибра обезьян разбегается в разные стороны.
– Нам всех надо убить? – спросил я на бегу.
– Нет, только закрыть разлом, – ответил огненноголовый.
– Ты с нами или соло? – прошелестел вопрос от АрахИса.
– С вами, – ответил я гулко.
Клубок нитей, как мячик подпрыгнул и в воздухе размотался. К каждому из друзей устремились нити, порция полетела ко мне. Сначала обмотались вокруг шеи, затем что-то вошло под кожу и с неприятными ощущениями поползло к мозгам.
В голове раздался голос «сейчас неприятное закончится, это быстро».
Показалось, что руки сами дернулись, напрягся.
– Расслабься, – скомандовал АрахИс обычным голосом. – Иначе как я буду управлять?
У меня сформировался ответ, но решил его не высказывать и сделать как советовали, расслабиться.
Пару секунд и тело стало само двигаться. Сначала неуверенно, затем будто над ним кто-то взял контроль и оно перестало нелепо и угловато двигаться.
– Приготовились, – скомандовал АрахИс.
Я не понял к чему приготовиться, как почувствовал будто меня куда-то перемещают, миг и я одновременно в пяти телах. Мне и одного вполне достаточно, а тут сразу в пяти.
Еле успел подумать «что происходит», как сразу пришел ответ «прошла синхронизация. АрахИс сейчас будет воевать. Посмотри, прикольно».
Не понял, чей это был голос, ощущение будто сам себе ответил.
Первое время было не привычно, но затем вошел во вкус. Каждое тело слушалось беспрекословно, хоть и не я им управлял, но ощущалось будто я.
Я и огнеголовый устремились к обезьянам. Гусеница на скате за ними. В какие-то моменты у тела Очага пламя на голове сильно разрасталось, от чего становилось жарко, если окажешься рядом, а обезьян он сжигал прикасаясь, руки и ноги на время также воспламенялись. Моим же телом обезьян удавалось убивать без каких-либо проблем, большую часть времени приходилось за ними гоняться. Но из-за того, что нити АрахИса не всесильны, приходилось скату носиться за нами. Первое время гусеница пыталась что-то сделать, пару раз кинула энергетические шары, но темп битвы заданный моим телом нарушил все планы, остальным приходилось буквально бегать за мной. Раздражения от друзей не ощущал, им интересно на что я способен, а сейчас они ощущали себя в моем теле, как и я их.